– Уж не знаю, что вы делали последние ночи, но недосыпание налицо.
– Я ухожу. – Аура протиснулась между сестрами. При этом она с силой оттолкнула Лукрецию, и та больно ударилась о стену.
Саломея обошла Ауру и встала перед ней:
– Что вы видели?
– Вас не касается.
– Теперь вы верите, что мы говорили правду? Вам что-то угрожает. Вы в опасности!
Аура шагнула мимо Саломеи и очутилась у входной двери. Латунная ручка показалась ей огромной, как и сама дверь, словно Аура во сне съежилась до размеров ребенка.
– Да подождите же! – крикнула Саломея ей вслед. – Не будьте такой безрассудной!
– Надо было меня спросить! – крикнула Аура, рванула дверь и, шатаясь, ступила на лестницу. Из окна лился рубиновый свет. На ступенях, которые вели к пустовавшей мансарде, подрагивали тени.
Лукреция высунулась в дверь рядом сестрой.
– Какая же вы упрямая! Мы ведь хотели только помочь.
Аура уже спускалась по ступенькам.
– Вы что-то подмешали в этот чертов чай, и вам плевать было, согласна я на это или нет!
– Потому что, если бы мы спросили, вы бы ни за что не согласились.
– И вы не могли с этим смириться?
Этажом ниже распахнулась дверь. Кто-то кричал что-то по-чешски – вероятно, о том, который теперь час, о шуме на лестнице и о том, что вызовут полицию, если немедленно не станет тихо.
Аура заторопилась вниз, прошла мимо разъяренной женщины в халате и не останавливалась до самой последней ступеньки. Яростно распахнула входную дверь. Заря сияла над крышами города, словно зажженный маяк; солнце еще не взошло. Аура, видимо, провела у сестер в гостиной пять или шесть часов. Саломея и Лукреция были одеты так же, как и вечером, и, похоже, не ложились.
Она шагала по набережной к Карлову мосту, в голове у нее постепенно прояснялось. В реке отражалось огненное небо. Дорогу к гостинице от моста она знала. Это недалеко.
Лишь раз она поглядела назад через плечо; за ней никто не шел.
Около полудня она проснулась от громкого стука в дверь номера. Открыв, Аура увидела на пороге двух полицейских. Один был в форме, другой – в длинном пальто. Бросались в глаза его чудовищные рыжие усы.
Аура, в халате и босиком, пригласила их войти и старалась держаться вежливо.
– Уже почти полдень, – сказал полицейский в штатском. – Мы не думали, что вы еще спите.
– В гостиничном номере я, как правило, нахожусь только для этого.
– Разумеется. – Полицейский так пристально осматривался, что Ауре стало неприятно. – Мы не станем вам долго мешать.
– Чем могу служить?
Тот, что в форме, подошел к высокому окну, поглядел на улицу в щель между гардинами, вновь повернулся лицом к комнате, да так и остался стоять у подоконника, скрестив руки на груди, словно опасался, что Аура попытается удрать через окно.