Хирург подошел к Тамаре, сидевшей за столом, положил ей руки на плечи, нагнувшись, поцеловал в шею.
Женщина вздрогнула, зябко пожав плечами.
— Ты что, снова боишься меня? — ладонь Рычагова легла ей на грудь.
— С чего ты взял?
— Такие вещи чувствуются.
— Не знаю, — пробормотала Тамара.
— Только не уверяй меня, что ты устала. Про это можно говорить вечером, но не утром — нонсенс.
— Пойдем, — горячо зашептал ей на ухо Рычагов, — у нас с тобой еще есть часик.
Тамара поднялась не сразу, сидела в задумчивости. Затем, ничего не ответив, поднялась из-за стола.
Они с Рычаговым прошли в спальню, окно которой выходило на лужайку, и хирург обнял свою ассистентку. С улицы доносился мерный скрежет грабель, Дорогин сгребал листья.
Когда доктор Рычагов принялся расстегивать маленькие пуговички на блузке Тамары, та внезапно остановила его руку.
— Послушайте, Геннадий, нормальные люди днем этим не занимаются.
— Значит, раньше мы с тобой были ненормальные?
— Раньше мы были одни.
— Ты имеешь в виду Муму? — Рычагов подошел к окну, задернул шторы. — Он же не зайдет в мою спальню.
— Без стука, — договорила за него Тамара.
— Конечно.
— И, ясное дело, он услышит твой ответ.
— Тебе мешает он?
Тамара покачала головой:
— Нет.
— Хочешь, я избавлюсь от него?
И тут женщина поняла, в какую ловушку она попала, заведя этот разговор. Но ей не хотелось кривить душой перед Рычаговым. Чего-чего, а раньше это не присутствовало в их отношениях.
— Если ты хочешь, то я могу. Но почему-то именно сейчас, при свете мне неприятно, — с усилием произнесла она последнее слово.
Рычагов присвистнул:
— Вот те на! Я конечно готов поверить, что ты ехала сюда лишь бы увидеть меня — это немного греет самолюбие, но любить тебя, когда этого не хочется тебе…
— Извините, но я сказала правду.
— Слаще от этого она не стала, — подумал Рычагов и, чтобы хоть как-то сгладить неловкость, застегнул только что расстегнутые пуговицы, провел ладонью по волосам женщины. — Все нормально, Тамара, не переживай.
— Вы не обиделись?
— Когда близко знаешь человека и много времени проводишь с ним вместе, обязательно найдешь повод, чтобы поссориться.
— Вы так легко это восприняли…
— Тебе не угодишь.
— Я виновата, понимаю.
— Поехали, Тамара, спальня наводит на меня уныние. Сегодня в десять вечера мы избавимся от нашего пациента, а там, даст бог, наступит затишье. Ты, Тамара, привыкай жить с прислугой, одиночество — удел бедных людей. Кстати, цени мою сдержанность: вместо того, чтобы завести длинноногую горничную, я привел в дом мужчину, чтобы у тебя не оставалось никаких сомнений насчет моих отношений с тобой.