— Скорее! Скорее! Анестезиолога! — слышался женский пронзительный крик.
— Иду я, куда спешить? — раздался благодушный голос анестезиолога.
А по больничному коридору в это время катили в операционную истекающего кровью Александра Данилина, вора в законе. Жизнь еще теплилась в его теле, Чекан и его люди неотступно следовали за каталкой.
И когда один из врачей сказал «вам дальше нельзя», Чекан вытащил пачку стодолларовых банкнот, разорвал упаковку и не считая, подал врачу.
— Слушай, браток, дело серьезное, твои приказы неуместны, другим будешь приказывать. Возьми вот это и замолчи. Где хирург, где Рычагов?
— За ним уже поехала машина.
— Какая машина? — зло, кривя губы, говорил Чекан и тут же закричал: — Да делайте же что-нибудь!
Хотя возле Резаного уже занимались своим делом трое медиков. Прогноз был неутешительным.
— Да где этот ваш Рычагов, его мать! — закричал Чекан зло. — Скорее найдите его, мать вашу! Я куплю вам все, любое оборудование, любые приборы, я дам вам столько денег, сколько и не снилось, но этого надо спасти. Сделайте все, все, что в ваших силах, вливайте в него кровь, вливайте! Он должен прийти в себя, должен заговорить, должен жить! Он мне нужен!
Чекан говорил и так неистово при этом жестикулировал руками, сверкая дорогим перстнем и браслетом часов, что медики шарахались от него. Деньги сыпались на пол, но бандит не обращал на это внимания, словно не видел купюр, падающих на кафель. А люди Чекана зло оглядывались по сторонам, ожидая какого-либо подвоха. Второй подручный Чекана по мобильному телефону пытался куда-то дозвониться и кричал:
— Скорее! Скорее, вашу мать! Здесь Сашу подстрелили.
— …
— Да, Чекан здесь, все мы здесь, на месте!
— …
— Как, где? В больнице, мать вашу.
— …
— Да в какого Склифосовского? Его чуть сюда привезли, он весь истекает кровью.
— …
— Да, жив пока, жив. Сделаем все.
— …
— Денег? Да, конечно, денег не жалеем.
— …
— Нет, говорить он не может, ему башку прострелили и в животе пара дырок.
Рычагов появился неожиданно. Распахнулась стеклянная дверь, и Геннадий Федорович, быстро шагая, принялся сбрасывать плащ, медсестра подхватила его на лету. Чекан, увидев Рычагова, которого он знал и к которому не однажды приходилось обращаться, тут же сделался более спокойным.
— Начальник, начальник, — быстро заспешил он к Рычагову, — Геннадий Федорович, послушай…
— Погоди, сейчас без тебя разберусь во всем.
— Нет, ты пойми, одну минуту… Послушай, она ничего не решит.
— Кому не решит — тебе? А ему, может, решит все.
— Мы тебе дадим много денег, очень много, только спаси его.