Толпа расступилась, и к куче щебня подкатила новенькая коричневая управленческая машина.
— Отвезите в больницу, чтобы обмыли, перевязали… и всё как положено! — наказал начальник шофёру. — Я позвоню. Понятно?
Шофёр весело откозырял и ловко распахнул заднюю дверцу.
— Погорельцы, прошу!
Валерка откачнулся в сторону, чтобы пропустить Леночку раньше себя, но шофёр уже распахнул и переднюю дверцу.
— Дама… Виноват! Королева тайги — на переднее сидение!
Валерка растерянно замялся, но вдруг, когда Леночка пошла мимо, неожиданно взял её за локоть и решительно пробасил:
— Не пойдёт такое дело… На заднем лучше. Дама эта… королева… Или как там… Со мной сядет! — И потянул Леночку за собой на заднее сидение.
Леночка растерянно села рядом, а по толпе пробежал одобрительный, добродушный смешок.
— Ну, не плакать, белянка! До свадьбы всё заживёт, — улыбнулся начальник строительства.
— Я не плачу, — слабо улыбнулась Леночка, чувствуя, как испаряются с ресниц и щёк непрошенные слёзы.
На электростанции снова запустили двигатель. Из двери выскочил усач в косоворотке и, помахав над головой горящей электрической лампой-переноской, заплясал на пороге.
— Пор-ря-до-чек! Пор-ря-до-чек! — выкрикивал он.
Толпа разом отхлынула от машины к зданию.
— Видишь? Светит! Значит, порядок… Значит, работать будем! — качнул седой головой старик и почему-то стал протирать очки.
— Да, — сказала Леночка, хотя думала совсем о другом.
Она почувствовала, как придвинулся сзади к ней Валерка и как он осторожно и ласково погладил её локоть. Когда машина тронулась, Леночка в последний раз оглянулась на радостно толпящихся вокруг электростанции строителей и вздохнула: «А я всё о своём… Нет, я вправду эгоистка». — И замерла, почувствовав на шее горячее дыхание Валерки.
Сердце Леночки учащённо заколотилось от вновь прихлынувшего вдруг предчувствия счастья, и, откинувшись на крутое, сильное Валеркино плечо, она поняла, что обязательно услышит сейчас одно из самых важных слов в своей жизни.