Я покраснела. Друзья, к слову, тоже.
"Допустим, они слышали". — И приходит понимание, что это было произнесено с такой непосредственностью, будто что-то повседневное сообщили.
— А не могло ты как-нибудь тише это сделать? — возмутилась я.
"Извини, но не предусмотрена во мне такая функция".
— Переноси нас уже.
Мир мигнул, меня будто раздробило на мириады песчинок, а потом вновь собрало. И только присутствие "чужих" частиц позволяло понимать — мне ни в коем случае нельзя терять разум. Мало ли, куда я прикажу закинуть нас?
Н-да, я не думала, что приземление будет столь… интересным. По крайней мере, я не рассчитывала оказаться в какой-то деревне, зависнуть над чьим-либо огородом и едва не упасть лицом в морковку.
"Прости, хозяйка, — грустно сказало Лихостенье, — не могу дальше вас переместить. Чары, неизвестные мне, не разрешают".
— Проехали. — Я встала на ноги и проследила, как моё движение повторяют остальные. Пересчитала их. Не хватало только двоих. — Стоп. А где Шурик и Озра?
"Им нельзя в Тёмное идти, — возразило пространство. — Архонты и вампиры больше всего терпеть не могут гончих-каев и кошек. Я их в Алмодрай перенесло".
Без собачки будет сложно. Без Кота Учёного — ещё сложнее.
— И где мы? — Кларисса отряхнула длинную юбку от земли и пыли.
Я огляделась. Яблони цветущие, травка зелёная, невдалеке речка голубая журчит. Идиллия прямо. Вот только неба и солнца нет, вместо горящего светила — много-много электрических фонариков, приделанных к огромной железной пластине. Но откуда здесь всё остальное?
"Магия. Наколдовано много чего".
Ага, ясно.
Вот оно какое, царство Тёмное, в Высшем Тартаре расположенное.
Из дома напротив выскочила темнокожая женщина. У неё были короткие золотистые волосы, тёмные глаза, высокие скулы. Нос с горбинкой и тонкие губы давали понять, что их обладательнице много лет. Женщина запричитала, нам наперерез кинулась:
— Не топчите мой огород, звери окаянные! — Она раскинула руки, загораживая дорогу с её участка. Я наклонила голову. Любопытно, ой как любопытно! И почему мы "звери окаянные"? — А ты, ведьмочка, вали отседова, покуда я сына старостина не позвала! А ну, кому говорю?
Заманчивое предложение. Но для начала я хочу понять, почему ты на старорусский манер говоришь.
— Не ведьмочка я, а ведьма, — поправила я её. — И с чего бы я должна сына старосты бояться?
Женщина прищурила чёрные, как древесный уголь, глаза. В их зрачках блеснуло яркое красное пламя.
Демоница!
— Какая же ты ведьма, эльфячка? — уперев руки в бока, громогласно поинтересовалась она. — Ритуал ты прошла? Нет, а на "нет" и суда нет.