Чтобы открыть искорёженный багажник «волги» пришлось использовать ствол «АК» в качестве ломика. Под весом моего тела ствол даже немного погнулся. Выкладывая из своей дорожной сумки в добытый рюкзак вещи, я обнаружил что ноутбук уже не подлежит восстановлению — удар колеса пришёлся прямо по сумке и компьютер просто разломался пополам. Обыскав ещё раз салон джипа на предмет наличия электроники, я обнаружил только один не сломанный телефон. «Жаль, что нет более интересной компенсации за ноутбук» - подумал я, выключая эту довольно навороченную «трубу» и вытаскивая сим-карту чтобы не отследили.
Когда мы отходили от автомобилей, позади нас опять раздался выстрел. Мы обернулись и, выхватив пистолеты, прицелились в сторону джипа. Недозакрытая задняя дверь машины распахнулась, и на землю упало безжизненное тело «Грека». Из виска его струилась кровь, заливая зелёную траву.
- Всё-таки смог дотянуться до пистолета. - сказал я, убирая оружие.
- Эх, Грек, не удивлюсь если ты бессмертный и снова появишься в моей жизни. - мрачно пошутила Валера.
Несколько километров до трассы мы прошли почти в полном молчании. Проходя через лес, мы организовали небольшой костёр и сожгли запачканную кровью одежду, надев новую. Оттерев все следы крови и стряхнув с волос осколки стекла, мы двинулись дальше. Когда мы вышли на трассу, было уже темно. Закопав пистолеты под ближайшим пнём, мы стали голосовать. Поймали автобус, шедший на границу. Забранных у бандитов денег теперь с лихвой хватило бы на билеты до Москвы и хостел, но автобус ехал в Белгород. К счастью, свободные места были. Мы сели подальше от людей, так как от нас ещё пахло порохом.
- И куда ты теперь? - спросил я Валеру, уже засыпающую на моём плече.
- Подальше отсюда. - зевнула усталая спутница. - Рвану стопом в Сибирь или на Дальний Восток.
- Ничего себе у тебя планы! - удивился я.
- А что, всю Украину вдоль и поперёк проехала, проеду и всю Россию.
Только сейчас я понял что не хочу расставаться с этой девушкой. Во мне зарождалось внутреннее противоречие: абсолютно не принимая её идеи и её как личность, я видел в ней весьма приятного мне человека. Видимо, после всего что произошло, она тоже поверила в меня, и теперь видит меня совершенно иначе, чем в момент нашей первой встречи на трассе.
- Эх, и что ты только на майдане делала… - озвучил я полушёпотом свой когнитивный диссонанс. - Путешествовала бы себе… По России…
- Я тогда ещё не стопила. - сонным голосом отвечала Валера. - А Майдан… Ты знаешь, я всегда была «пацанкой», росла с друзьями. Ну а когда друзья пошли майданить, я ни разу не раздумывала. И знаешь, такой поддержки, такой взаимовыручки как там, я нигде ещё не видела и не чувствовала.