- Тогда возникает вопрос, а мы ли вообще управляем своим телом? - решил пофилософствовать я.
- Отличный вопрос! - улыбнулся Сергей. - У нас есть представление о том, что мы сами решаем, что сделаем через секунду. Однако исследования нейронов показывают, что в подавляющем большинстве случаев наш выбор уже запрограммирован и нейроны вашего мозга принимают решение как минимум за одиннадцать секунд до того, как к этому решению пришли Вы сами!
- И всё же, почему я так хорошо себя чувствую? - вмешалась Зина.
- Я думаю, вы сами ответите себе на этот вопрос. - улыбнулся, глядя на нас, Сергей. - Всё очень просто.
Мой день состоял из следующих процедур. Отбой был не позже десяти, желательно в восемь тридцать. Подъём поначалу происходил в шесть утра, но Сергей сказал мне, что время сна будет постепенно сокращаться, и в идеале я должен буду спать до половины третьего или трёх утра. Выходя в назначенные утренние часы на многокилометровые прогулки по спорткомплексу за парком, я чувствовал, что не иду, а просто лечу. Радость от ходьбы приливала ко всему телу, уже на четвёртый день плавно заменив собой сонливость и усталость.
С шести утра я несколько часов (поначалу час, потом полтора, позже — два) сидел в специальной камере. Первые дни я засыпал, но уже на третий день энергия меня разрывала, и я так и не смог уснуть, оставшись наедине с собственными мыслями. Ориентировочно в семь тридцать был завтрак. В основном свежие салаты, иногда с тушёными овощами, фрукты и соки либо смузи. Одно из блюд обязательно было обсыпано клетчаткой, как сказали повара, «Чтоб голода не чувствовал!». И действительно, я наедался ими так, что в обед ел не потому, что голоден, а потому, что вкусно. В период с восьми до одиннадцати я мог поспать ещё в районе одного часа, однако через неделю эта привычка отпала ввиду переизбытка энергии в теле.
Ещё до обеда я успевал принимать душ, температура которого, увы, не регулировалась. Более того, она постепенно снижалась: моё тело должно было привыкнуть к холодному и контрастному душу. Так что воду в мой номер подавали с каждым днём всё более холодную. Однако через время я адаптировался и перестал это замечать. К концу моих водных «мучений», кстати, весьма приятных, я стал типичным «моржом» и спокойно мог мыться под холодной водой.
Обед был в одиннадцать и состоял из первого (салатики из свежих овощей), второго (тушёные овощи, иногда рис, гречка или другие крупы), двух-трёх фруктов и сока. Раз в два дня мне давали мясо странной консистенции. Ещё одним условием моей диеты было планомерное сокращение в пище приправ и специй. Если поначалу туда добавляли немного соли в виде какого-то солёного раствора, то со временем еду стали подносить в её первозданном виде, и тогда я понял наконец, что мясо это делается то-ли из пшеницы, то-ли из сои. Через пару недель этот продукт из моего рациона вообще убрали. Позже убрали и крупы, и я стал чувствовать себя ещё легче.