А маленький и неожиданный Чаплин смешил ее как клоун и выхватывал сердце. Он дергался у конвейера, проваливался посредине улицы, взлетал в облака и так держал трагическую розу у рта, что Люда запомнила ее на всю жизнь.
И все это была Америка: пестрая, разная, иногда притягательная, иногда страшная — газеты приносили известия: богачи высыпают зерно в океан, жгут пшеницу, чудовищная — линчующая. И Люда читала на большом вечере в клубе поэму «Сакко и Ванцетти», думала: неужели там рабочие не могут навести порядок, такое терпят!
И запомнились мудрые слова Уолта Уитмена, его «Листья травы».
Потом был Мюнхен и много предательств и много надежд, когда всей воюющей страной, всей воюющей армией ожидали открытия второго фронта.
Самолет болтало — казалось, его завертел горный поток, какая-то африканского темперамента горная река хлынула с неба, а может, океан низвергался с него. И хотя самолет пилотировали опытные руки, он мог утонуть в этом небесном водопаде.
Большой дождь встретил Люду в Нигерии.
Накинув плащ с капюшоном, младший лейтенант опять почувствовал себя в своей тарелке. Его ничто не отвлекало от происходящего вверху, вокруг, под ногами — наступил час отдыха. И дождь другой, чем на Востоке, откуда он прилетел. И воздух.
Все другое, кроме нее, Володи из Ленинграда, переводчика.
Она села со своими спутниками в машину и поехала в Лагос в отель. Опять ванна, обед, слишком обильный для лейтенанта. За окном — Большой дождь. Он очень привлекал Люду и окраина этого европеизированного города: ведь окраины бывают так красноречивы!
Ее спросили: «Куда? В болото? Там только негры и желтая лихорадка!»
Асфальт оборвался. Болота подступали к городу, на зыбкой границе болот стояли тростниковые лачуги. Добродушный гид заметил:
— Не рискую выпускать вас из машины. Дождь. А здесь в некотором роде заповедник. Не забудьте, что вы находитесь на берегу Гвинейского залива. Во времена наших дедов тут был невольничий берег и эти, кто здравствует в хижинах, составляли начинку трюмов. Они плохо поддаются цивилизации. Но вот обратите внимание на пальмы — великолепная статья нашего экспорта: масло…
Люда внимательно посмотрела на белотелого сэра: он, этот говорящий справочник, был как у себя дома. Машина повернула обратно.
Путешествие по Нигерии закончилось.
Самолет доставил гостей в Америку, в Майами. Почему-то все в этой поездке начиналось с парадного хода, такова уж судьба гостя. Таким парадным входом была Флорида, юг штата, курорт Майами, пляж, отдых, заботы чужих радушных людей.
Пополнялся запас слов. Они прививались быстро, слова, прикрепленные к вещам, рождавшиеся из движения, жеста гостеприимных хозяев. Но и здесь, в Майами, к беспорядочно настроенным богатым отелям, к коттеджам, к вульгарным буржуа — Люда видела их в натуре впервые в жизни — подступали болота.