Едва за Будищевым закрылась дверь, Вадим Дмитриевич вскочил и стал мерять шагами кабинет, давая выход своему раздражению.
– Ты только посмотри, какой наглец! – бушевал он, сердито поглядывая на сестру. – В Америку он не хочет. Негров там, изволите видеть, угнетают! Откуда он вообще знает про негров?
– Мне кажется, что у Дмитрия куда лучшее образование, нежели он старается это показать, – скупо улыбнулась та.
– Такое впечатление, что тебя вся эта история только забавляет!
– Нисколько. Хотя твой сын и впрямь очень занятный молодой человек.
– Умоляю, не называй его моим сыном!
– Хорошо, не буду. Хотя это не имеет ровным счетом никакого значения. Весь Петербург и так в этом уверен, и от нашего мнения ничего не зависит.
– Это верно, – поморщился Вадим Дмитриевич, и устало опустился на кресло.
– Я получила письмо от Андрея. Хотя ты, наверное, знаешь.
– И что он пишет?
– Что совершенно не желает, чтобы ты признавал Дмитрия своим сыном.
– Я и не собирался!
– И совершенно напрасно. Впрочем, я уверена, что со временем ты передумаешь, потому что твой сын нас ещё не раз удивит.
– То есть, до сих пор он тебя удивил ещё недостаточно?
– Не заводись, Вадик. Не ждал же ты, в самом деле, что он кинется тебе на шею с криком «папа»?
– От него и не такого можно ожидать.
– Возможно. Кстати ты не знаешь, что такое рэп?
– Рэп? Какой ещё рэп?
– Ну, тот, который запрещают читать угнетенным неграм.
– Бог мой, вот ты о чем! Спроси лучше у своего протеже. Не сомневаюсь, он расскажет тебе какую-нибудь совершенно душераздирающую историю!
Вы когда-нибудь обращали внимание, что слуги могут выглядеть ничуть не менее представительно, чем их хозяева? Вот и у пятого герцога Лейхтенбергского Евгения Максимилиановича любой лакей выглядел куда важнее генерала. По крайней мере, с точки зрения Сёмки. А что бедному мальчишке ещё думать, когда на него надвигается эдакий господин весь в золотых позументах и со строгим взглядом? Конечно, только снять картуз и поклониться!
– Где тебя носит? – строго спросил Дмитрий.
– Дык я, – попытался оправдаться парень, но наставник тут же прервал его.
– Еще не всем полотерам поклонился?
– Да, как их отличишь, когда они все в золоте!
– По глазам, – усмехнулся Будищев.
– Как это?
– Много будешь знать – скоро состаришься! Кабель протянул?
– Ага.
– Ну, хоть какая-то от тебя польза.
Вот уже третий день они не вылезали из Петергофа, занимаясь монтажом проводки в герцогском дворце. Дело было в том, что потомок русского царя Николая Iи вместе с тем пасынка Бонапарта Евгения Богарне решил, что он тоже является сторонником прогресса и пожелал завести себе электрические звонки. Сказано-сделано, и управляющий сделал соответствующий заказ в недавно открывшейся электротехнической фирме Барановского и Будищева.