– Не знаю. Кажется, где-то в Рыбинске, а может, ещё где.
– Н-да, мудрено будет сыскать человека, да и надо ли?
– Вам виднее, Ипполит Сергеевич…. Кстати, господа, неугодно ли чаю?
– Было бы недурно! – оживился студент. – А то мы с товарищами голодны как волки.
– Тогда вы должны помочь мне с самоваром. Обычно я его не ставлю, поскольку греть ведро воды, когда нужна одна чашка, право же – расточительство. Но нынче у меня столько гостей, что ведро будет в самый раз.
– Барышня, а давайте я, – выступил вперёд Максим. – Оглянуться не успеете, как самоварчик поспеет. Я в этом деле мастак!
– Сделайте одолжение, – улыбнулась Гедвига. – Пойдемте, я покажу вам кухню.
– Что ты обо всём этом думаешь? – тихонько спросила Искра Ипполита, когда хозяйка с помощником вышли.
– Не знаю, прежде она не говорила мне о подобных знакомствах.
– Ты ей доверяешь?
– А почему нет?
– Не знаю, какая-то она…
– Уж не ревнуешь ли ты?
– Что за глупости!
– Прости, но это ты говоришь глупости. Гедвига – хороший и надежный товарищ. А если не хочет выглядеть синим чулком, так это потому, что профессия у неё такая! Кстати, она очень недурная модистка и пользуется популярностью. Это может помочь в нашем деле.
– Ты поэтому дал ей денег на открытие мастерской?
– И поэтому тоже. Довольно. Мы привлекаем ненужное внимание. Ступай к молодым людям и рассказывай им о страданиях народа. Лучше всего гимназисту, мастеровой и так всё про это знает. Нам нужны исполнители!
Молодая женщина кивнула в ответ и подошла к Аркаше. Тот внутренне поежился, но постарался приосаниться, пытаясь представить себя более взрослым.
– Вы курите? – томно спросила она, доставая папиросочницу.
– Нет. То есть – да, – совсем смешался тот.
– Берите, – улыбнулась Искра.
– Благодарю, – покраснев, ответил тот и протянул руку.
– Как вы думаете, – внезапно спросила женщина, – такие стрелки действительно бывают?
– Не знаю. Наверное…
– А вы могли бы стать таким стрелком?
–––––––––––
# Речь идет о покушении А.К.Соловьева, совершенное 2(14) апреля 1879 года. Народоволец, воспользовался беспечностью охраны императора и, подобравшись к нему на близкое расстояние, сделал в общей сложности пять выстрелов, но промахнулся.
Длинный гудок в клочья разодрал ночную тишину, давая знать мастеровым, что пора просыпаться и идти на работу. Всего гудков давалось три. Первый будил работников, второй указывал, что пора выходить из дому, а третий звучал перед тем, как заводские ворота запирались. Тут уж, как говорится, кто не успел – тот опоздал. А наказание за опоздание одно – увольнение. Вот и поторапливаются рабочие, прихлебывая пустой чай, а то и просто кипяток, заедая его коркой хлеба. Если она есть, конечно, эта корка.