С детства Глебова обуревает жажда достичь другого положения в «большом доме» — не гостя. А хозяина. С домом на набережной и с Дерюгинским подворьем связаны те воспоминания, через которые проходят юные герои повести. Испытания как бы предвещают то серьезное, что придется детям испытать потом: разлуку с родителями, тяжелые условия военного быта, гибель на фронте.
Крушение чужой жизни приносит Глебову злобную радость: хотя сам он пока ничего еще не достиг, но другие уже лишились дома. Значит, не все так уж намертво закреплено в этой жизни, и у Глебова есть надежда! Именно дом определяет для Глебова ценности человеческой жизни. И путь, который проходит Глебов в повести, — это путь к дому, к жизненной территории, которую он жаждет захватить, к более высокому социальному статусу, который он хочет обрести. Отсутствие в этом человеке нравственного начала пугает читателя. Кажется, что автор намеренно создает его таким.
90. Поиски нравственных ориентиров в пьесах А. Вампилова
Вся система характеров театра А. Вампилова воплощает трагикомедийную ситуацию распада устойчивых ценностей, всеобщей моральной текучести и зыбкости. Дело не в том, что кто-то плохой, а кто-то хороший, кто-то прогрессивный, а кто-то отсталый, — здесь в буквальном смысле «век вывихнул сустав».
Пьесы А. Вампилова — это глубокое и тонкое понимание человеческой психологии, сильные и убедительные характеры, напряженный сюжет, мастерство диалогов — все это едва ни в равной степени можно отнести к его произведениям.
Наиболее отчетливо тема поиска нравственных ориентиров проявилась в произведениях А. Вампилова «Провинциальные анекдоты» и «Утиная охота».
Действие обоих «провинциальных анекдотов» происходит в райцентровской гостинице «Тайга», само название которой становится символом банального одичания. В первом из «анекдотов», «Случай с метранпажем», на авансцену выходит уже обозначенный в «Старшем сыне» мотив маски. Правда, теперь он выглядит достаточно зловеще, воплощая неподлинность существования как укоренившуюся норму социального поведения. Мелкий начальственный хам администратор гостиницы Калошин испуган тем, что оскорбил, возможно, большого человека — метранпажа из газеты (и никто кругом не знает, что метранпаж — это всего лишь скромный типографский работник). Почти гоголевская «конфузная ситуация» провоцирует целый каскад театральных превращений Калошина: он разыгрывает жалобное раскаяние, потом имитирует тяжкую болезнь, потом безумие… Парадокс, однако, состоит в том, что Калошин втягивается в игру и действительно чуть было не умирает от сердечного приступа. На пороге смерти он произносит проникновенный монолог, в котором говорит о том, что вся его жизнь мелкого номенклатурного начальника состояла из постоянного изнурительного лицедейства: «С одними одно из себя изображаешь, с прочими — другое, и все думаешь, как бы себя не принизить. И не превысить. Принизить нельзя, а превысить и того хуже… Откровенно, Борис, тебе скажу, сейчас вот только и дышу спокойно… Перед самой смертью». Казалось бы, произошло очищение экзистенциальной ситуацией и человек, пускай запоздало, осознал бессмысленность прожитой жизни!