Оказавшись в номере, я проникся еще большим уважением к таинственному художнику, этой буквально демонической личности, представив себе ту меру таланта, которой нужно было обладать, чтобы такой мелкий винтик в игре, каким являлся я, оказался удостоен подобных апартаментов. Вокруг него постепенно сгущались миллионы долларов, а он даже не подозревал об этом. А если знал? Какими должны были быть причины, вынуждающие его скрываться?
Из ванной комнаты появилась Малышка, в халатике, перехватывая на ходу волосы полотенцем, а из-под кровати выполз Тролль. Он так и сидел там в плаще и шляпе. Правда трубку только сейчас вынул из кармана.
- Привет, - сказал я. - Ну, как вам наше новое жилище?
- Подходяще, - буркнул Тролль.
Я чмокнул Малышку в щеку. На сей раз она пахла морем и Италией. Правда, в Италии мне тоже еще бывать не приходилось.
Прямо в одежде я бухнулся на кровать.
- Ну, отчитывайся, - потребовал Тролль.
Я рассказал им обо всем, что произошло за сегодняшний день.
- А можно посмотреть картины? - поинтересовалась Малышка.
- Что на них смотреть, - запротестовал Тролль. - Помните известный трюк с обезьянами? Когда авторами подобных картин были обезьяны, а люди толпами ходили и восторгались. И покупали! Давайте лучше проанализируем ситуацию.
В целом я был на стороне Тролля за исключением того, что на сей раз автором картин вряд ли была обезьяна. Ведь один из лучших специалистов в этой области господин Стивен Голдблюм самолично поднял этот переполох.
Я достал из сумки переданный мне Голдблюмом журнал и показал репродукции Малышке. Та застыла, словно зачарованная. Тролль тоже заглянул в журнал, с остервенением чадя трубкой.
- Он - не немец, - наконец, произнесла Малышка.
- Я тоже к этому склоняюсь, - кивнул головой я.
- И он - мужчина.
- А вот это уж, положим...
Я посмотрел на нее и с удивлением замер. Взгляд Малышки затуманился, она словно бы находилась в состоянии транса. Тролль тоже заметил это и с беспокойством заерзал.
- Он - мужчина, - загробным голосом повторила Малышка, - и ему где-то от тридцати до сорока лет.
- Что еще? - спросил я.
- И он - беден.
- Что еще?
- И он - одинок.
- А еще?
- Сейчас он попал в беду.
- Да, это говорил Голдблюм. - Мой интерес все возрастал. Что-нибудь еще?
- Это - все.
- Бред, - сказал Тролль.
Я пораженно уставился на репродукции, превратившие моего призрака в зомби.
- Неужели ты все это прочла в картинах?
Малышка как бы вышла из состояния оцепенения.
- Я ведь хотела помочь тебе, Миша.
- Да, но как ты смогла?!
- Сама не знаю, просто очень захотела.