– Поехали! Поехали! У меня поезд! В Москву! Поехали!
Арина поняла, что давно не дышала. Сделала глубокий вдох и выдох.
– Не все мужики уроды, – глухо сказал Тихон.
– А тебе откуда знать?! – Арина развернулась к нему и сжала кулаки.
Теперь она ненавидела Тихона за то, что он ударил красавчика. Она сама хотела. Это было ее право, а Тихон украл.
– Что ты про мужиков знаешь? – заорала Арина.
– Я не гей, – почти прошептал Тихон.
– Что ты там бормочешь?! – Арина орала все громче.
Краем глаза она заметила, что весь школьный двор на них пялится, но ей было плевать.
– Я не гей! – неожиданно заорал и Тихон. – Я натурал! И всегда был! Я ради тебя врал! Чтобы к тебе… чтобы с тобой! Я люблю тебя, ясно?!
Тихон тут же остановился и посмотрел ей в глаза.
Так было еще хуже. Арина не понимала, что ей делать с его отчаянием и надеждой. Она бросилась в школу.
Тихон развернулся и пошел куда глаза глядят.
* * *
Как прошел день, Арина не помнила. А вечером словно перенеслась в позапрошлый век. Оказывается, и сегодня реально собрать несколько сотен мужчин в смокингах и столько же женщин в вечерних платьях. Арина не удивилась бы, попадись ей на глаза кто-нибудь в напудренном парике и широком платье на кринолине, как из учебника истории.
Проход с дедушкой по фойе занял не меньше получаса. Все подходили, здоровались, выражали восхищение. Многие косились на Арину, а некоторым дедушка даже представлял ее:
– Моя внучка!
После этого интерес в глазах окружающих немного потухал, но все равно Арина чувствовала себя не очень привычно в фокусе всеобщего внимания.
– А кто все эти люди? – тихонько спросила она, когда они с дедом на секунду остались одни.
– Понятия не имею, – так же тихо ответил он и улыбнулся навстречу очередной даме в маленьком черном платье. – Добрый вечер, добрый вечер! Вы все так же прекрасны!
У самого входа в зал дедушка остановился и сообщил:
– Так… В зале моя жена… В смысле твоя бабушка. Твоей маме не обязательно знать, что бабушка тут, ладно?
Арина не особо удивилась. Судя по тому, что про бабушку от мамы она не слышала и ста слов за последние пять лет, мама не слишком горела что-то узнать про свою мать. А когда уселась рядом с подтянутой пожилой дамой (она тут, кажется, единственная была в джинсах и простой рубашке), вдруг вспомнила. Что-то веселое и светлое.
– Баба Таня! – сказала она.
Судя по ответной улыбке, бабушка тоже ее помнила.
Юбилейный концерт произвел на Арину странное впечатление. Когда выходили какие-то непонятные люди и читали по бумажке мертвые слова, она с трудом сдерживала зевоту. Но потом появлялись артисты и начинали танцевать. Места были элитные, центр партера, первые ряды – Арина в деталях видела каждое движение. И у нее захватывало дух. Трудно было поверить, что обычные живые люди без компьютерной анимации могут вытворять такое. И дело было не в сложности техники. Танец непонятным образом превращался то в любовь, то в одиночество, то в отчаяние, то в ликование.