Самая страшная книга 2020 (Лазарев, Цветков) - страница 20

Плеть стегнула наотмашь. Изумление и гнев были сильнее боли. Но когда хвосты повторно прошлись через груди, ярость уступила место жалкому визгу. Словно когти полоснули Аллу, словно кипяток обварил тело. Один из узлов хлестнул по ореолу. Показалось, что в сосок вогнали иглу.

Садистка отступила, наслаждаясь результатом. На Аллиной коже вспухали багровые борозды.

– Помогите! – завыла Алла, глотая слезы.

– Никто не услышит тебя, – сказала Волкова тихо, – кроме Бога.

И удалилась, виляя бедрами, оставив Аллу рыдать на загаженном полу.

Ей приснилась дочь. В кофточке с изображением куклы Барби, в колготках и балетной пачке, Даша спешила навстречу по коридору, несла матери плюшевого слона, улыбку и объятия.

Алла подхватила малышку, ткнулась носом в волосы, вдохнула запах мочи и крови.

Она расклеила веки. Комната подрагивала во мгле. Горло пересохло, его будто исцарапало пустынными колючками. Судя по тому, как укоротились восковые столбики, она проспала не меньше часа.

В темнице. В этом аду.

Мышцы саднило. Плечевые суставы ныли. Опухшая грудь горела огнем. Правый сосок был больше левого в два раза. От холода кожа приняла голубоватый оттенок, мурашки покрыли бедра.

Алла стонала, разгибаясь.

Отчаянно хотелось жить.

Выбраться с острова и сделать все, чтобы Волкова ответила по закону.

Выпрямившись, Алла поерзала.

Руки поднялись на уровень лопаток. Андрей поражался ее гибкости. Что это у нас? Сучок? Гвоздь! Большие пальцы коснулись шляпки вбитого в столб гвоздя. Слишком высоко…

Алла подтянулась. Зацепилась фалангой за штырек. Надо накинуть на него веревку. Распилить волокна. Надо…

В углу кто-то был. За бочками, вне светового пятна. Человек с острыми плечами, с длинными лапищами до колен. Алла прижалась к опоре, словно тщилась раствориться в дереве. Он стоял там и раньше, этот безмолвный соглядатай. Не шелохнувшись, наблюдал, любовался. Когда она плакала. Когда дремала. Не абрис на бревнах, как она понадеялась сперва. Вот же тень падает к ногам.

– Эй… – язык еле ворочался.

На человеке был плащ. Странный кожистый плащ, ниспадающий перепончатыми крылами. Серая кожа. Маска из угольной тьмы. Он дышал в такт с миганием свечных огоньков, а Алла забыла, как вообще дышать. С каждым движением грудной клетки соглядатай становился ближе, наплывал. Саван темноты соскальзывал с человека… с существа… обнажая костистую морду, пасть глубоководной рыбы и крысиные зубы в алом зеве.

Алла лишилась чувств.

Ее разбудил шум, будто десяток людей столпился в бане, гомоня. Но, открыв глаза, она увидела лишь Волкову.

– Зачем вы это делаете?