Я буду бороться за Брэкстона Кеннеди.
Даже если это означает борьбу против него.
Сделаю его своим.
— Я твоя, Брэкстон.
Он вонзается в меня последний раз, и этого достаточно, чтобы отправить меня в стремительно растущий экстаз. Я вскрикиваю, теряя все границы, и отдаюсь удовольствию, которое накрывает мой разум и тело.
Как только его тепло изливается в меня, он расслабляется и придавливает меня своим весом. Я улыбаюсь под его горячим телом и молюсь, чтобы ковер, на котором мы лежим, не исчез из-под нас к тому времени, как мы проснемся.
Не уверена, что смогу справиться, если он проснется в плохом настроении и вдруг окажется равнодушным ко мне. Нет, на самом деле, я знаю, что не смогу справиться с этим.
Но все равно знаю, что это произойдет. И это печально.
В моей жизни никогда не бывает все хорошо слишком долго.
Он
До самого утра я просматриваю на компьютере отчеты о прибылях и убытках. Мой разум никак не может понять, что произошло прошлой ночью. Я облажался. Тревор прикоснулся к моей игрушке и тем самым привел меня в ярость. В итоге я чуть не убил человека, а потом был готов трахнуть Банни в Дыре.
Однако что-то пошло не так.
Все изменилось.
Я обнаружил, что не хотел причинять Банни боль. Хотел доставить ей удовольствие. Хотел целовать ее и заниматься с ней любовью. Хотел, чтобы она, Джессика, спала в моей постели вместе со мной.
Я окончательно выжил из ума.
И вот поэтому, после того, как она заснула, я отнес Банни наверх и положил в ее постель. А потом засел в своем кабинете, пытаясь выяснить, как исправить это.
— Сэр, — Дюбуа стоит в дверном проеме, — сегодня вы рано встали. И если мне позволено говорить откровенно, выглядите вы ужасно.
Я раздраженно приподнимаю бровь, но когда он протягивает мне чашку дымящего кофе, меняю выражение лица на благодарную улыбку.
— Как Кристина?
— Ей лучше, и она порхает на кухне, занимаясь завтраком, несмотря на больную руку. Сказала, что приготовит на ужин ваше любимое блюдо, — говорит он мне, присаживаясь в кресло напротив моего стола.
Потягивая кофе, я задерживаю взгляд на своем помощнике. В его темных глазах отражается усталость, наверное, как и в моих, и мне интересно, почему он выглядит таким измотанным.
— Тушеная говядина… Нет ничего лучше хорошей еды после напряженных дней, — говорю я ему со вздохом.
Он кивает.
— Сэр… Я задерживаю на нем взгляд и жду, когда он продолжит. — Я считаю, что Тревор может стать проблемой.
Его слова озвучивают мои мысли, которые крутятся в голове уже какое-то время.
— Да, потому что он змея. Ты сказал ему, что он уволен?