Стоп! Кстати, а почему это, правда, у меня ничего нет?! Так нечестно! Если меня сюда запихнули и здесь, куда не плюнь — всё маги, почему я осталась без сил? Что за дискриминация? Тут даже волчара вон, и тот предметы взглядом двигает, как монстрила, и понимает человеческую речь, а может, даже разговаривать умеет.
Разговаривать!.. А не трепятся ли они с Халком вот прямо сейчас?
Я, резко прильнув к стеклу, внимательнее присмотрелась к этой неразлучной парочке и поняла, что всё это время была непроходимой дурой, раз не замечала очевидного. Эти два козла безрогих телепатят! В смысле общаются, не открывая рта. Или нет, Халк всегда базарит вслух, особенно когда его подопрёт и хочется настучать кому-нибудь по черепушке, по крайней мере, вид у него именно такой. Хотя это с тем же успехом может быть его фишкой, может, ему нравится вслух говорить. Некоторые вон сами с собой любят поболтать ведь. Я тоже себя очень люблю, но вслух трепаться у меня нет желания. А вот Халк…
Эй, ты что задумал?! А, ну, положи её туда, где взял! Положи! Тащи её лучше за волосы и по снегу, что ты её подхватил, будто она принцесса какая!
Но Халк моих возмущённых возгласов не слышал, да и не мог, потому что я оставалась в доме и ругалась только мысленно, а он был снаружи вместе с волком и на руках с психической недорыбой. И то, как осторожно он её держал, с какой внимательностью вглядывался в лицо, мне совершенно не нравилось. В какой момент мой естественный страх перерос в злость и обиду, я не успела понять, но видеть то, что я видела, заставлять себя было слишком тяжело.
Поворачивая к терему, мой монстряч, внезапно обернулся к волку, словно бы что-то выслушивая, потом мотнул головой, явно выражая своё несогласие, но форкош по-видимому настаивал, так грозно звучало его рычание, что даже мне его удалось расслышать. Кажется, животинке тоже не нравилось излишнее рыцарство Халка, и он ругался, но этого оказалось недостаточно, потому что упрямство монстрилы, похоже, ничто не сможет перебороть. Рассорившись с волчарой, он гаркнул что-то в ответ и быстрым шагом, не выпуская синюху из рук, направился к лестнице, буквально вынудив собеседника следовать за собой.
Придурок!
У меня прямо злости на него не хватало. Вцепился в неё, как в родную!
Видеть их мне уже совсем не хотелось. Я даже о голоде, терзавшем меня ещё совсем недавно, позабыла.
Развернувшись, опустив голову, я просто ждала их возвращения. Как себя вести, что мне делать, когда это синюшница проснётся и как теперь суметь защититься от неё, я представляла себе слабо. Я была настроена только, и, наверное, поэтому чётко различала звуки шагов монстрилы даже через толстые бревенчатые стены, хоть он и ступал всегда мягко, почти беззвучно, будто бы ничего и не весит.