Обвиняется... сенсация (Янинин) - страница 24

Подтянутый, как струна на скрипке перед концертом знаменитого маэстро, новый постоялец был явно не швейцарцем. Он не произнес еще ни одного слова, но стоявший за стойкой портье наметанным глазом безошибочно определил в стремительно появившемся в холле гостиницы госте западного немца. За ним — мальчик-швейцар тащил объемистый чемодан и на ремне, через плечо, специальную, сгибающуюся пополам вешалку-футляр для костюмов. Именно немца из ФРГ почувствовал в нем портье, а не одного из своих сограждан из другого кантона, для которых родным языком был немецкий, а не французский, не «австрияка» из веселой, всегда весенней Вены, не обычно немного сурового на вид «товарища» из ГДР. И уж тем более не «янки», перепутать с которым для опытного портье невозможно было никого, хотя такая путаница и была бы приятна гостю.

Повинны в такой точности, пожалуй, не только многолетняя наблюдательность и умение читать по лицам и глазам буквально все о постояльце — необходимое качество любого работника гостиницы в любой стране, в любом городе мира, но еще и любовь портье к путешествиям. Каждый год он проводил свой отпуск, путешествуя вместе с женой (а она происходила из немецкоговорящего кантона) по Европе. К сожалению, почти в каждой стране, где он решался заговорить с новыми знакомыми (а те, как и он сам, были зачастую людьми преклонного возраста, пережившими войну) или со своей супругой не только по-французски, ему долго и нудно приходилось объяснять, что он вовсе не немец, а швейцарец, что его родной язык — французский и что в войне он не участвовал. Конечно, раз на раз не приходится. Подобные объяснения ему здорово поднадоели, но, нарвавшись в одном из придорожных французских бистро на грубый ответ хозяина заведения, наш портье в сомнительных местах предпочитал заранее лишний раз прояснить вопрос о своей национальности, а не дожидаться повторения грубости. «Я бошей не обслуживаю! Выматывайтесь отсюда!» — рявкнул тогда им в лицо тот розовощекий, красноносый и пузатый от влитого за всю жизнь в себя вина и пива француз, более чем кто-либо походивший на «дурачка Михеля», как изображают немцев на карикатурах во второсортных журналах.

Немудрено, что таким образом он и сам научился до тонкостей разбираться в национальностях своих постояльцев. В том, кто есть кто, откуда и что из себя представляет.

— Моя фамилия Ланге, — с сильным северным акцентом, так не похожим на почти певучее швейцарское произношение, и забыв поздороваться, произнес немец.

— Добрый день! Рад приветствовать нового гостя в нашем отеле…