– Как я могу быть в порядке? – Она помотала головой.
– Не беспокойся, – вмешался Токир. Он сделал глоток воды. – Я здесь сорок лет. Никогда не думал, что собственными глазами увижу этот день.
– Но если он совершил то, о чем говорят в новостях… – я засомневалась, – разве плохо, что его поймали?
– А если они оба окажутся за решеткой, что тогда? – спросил Гулам. – Как мы будем жить? Мне нужна эта работа. Жена моего сына ждет ребенка. Другому моему внуку нужно обратиться к кардиологу в Лахоре. Как мы будем жить без моего дохода?
Я добавила еще стакан воды в кофеварку и выглянула в окно. На улице собрались и другие слуги. Наверное, они разговаривали о том же, что и мы здесь, на этой кухне. С первого же дня поползли слухи: действительно ли его осудят? И как это скажется на всех, кто здесь живет и работает? Я думала, что арест Джавада Сахиба пойдет всем на пользу, но любые перемены, какими бы хорошими и приятными они ни были, всегда имеют свою цену.
Нигде не было видно Набилы и Билала. Мы между собой не обсуждали последние события. Боялись, чтобы нас не подслушали. Я зашла в комнату для слуг. По коридору эхом разносился звук телевизора. Дверь Билала была широко распахнута, а дверь Набилы оказалась закрытой.
Прежде чем войти, я постучала. Они оба были внутри. Билал, скрестив руки на груди, стоял у дальней стены. Набила лежала на кровати и разглядывала вчерашнюю газету. На первой полосе были черно-белые фотографии с мрачными лицами Хана Сахиба и его сына.
– Хотела попросить, чтобы ты прочитала мне, но думаю, что и сама знаю, что там написано, – сказала она, не поднимая глаз.
– Скорее всего, ничего нового, – согласилась я. – Они нашли тело в том самом месте.
– У дома столько репортеров, – сказал Билал. – Сегодня даже больше, чем вчера. Если бы не охрана и не высокие стены, они бы точно влезли в одно из окон.
Набила взглянула на Билала, потом на меня.
– Ты думаешь, он больше сюда не вернется?
– Надеюсь, – сказал я.
– В такое трудно поверить. – Набила покачала головой. – Меня до сих пор не оставляет чувство, что завтра я проснусь и пойму, что все это было сном.
Набила была права. Все, что произошло, и в самом деле казалось чудом, выдумкой. Но я еще раз взглянула на газету у нее на коленях. Черно-белые фотографии отца и сына доказывали, что это не сон. Скольким людям – скольким поколениям! – причинила боль эта семья! Нет, наверное, справедливо, что мы помогли призвать к ответственности Джавада Сахиба и его отца…
Я улыбнулась. Никто здесь, кроме нас, никогда не узнает, что трое слуг сумели разрушить эту могущественную семью. Никто никогда не узнает, что нашлась смелая девушка, которая помогла спасти жителей нашей деревни. Но я знала!