Другое дело, как сильно меня задел факт того, что Ника решила, будто я вызвал проститутку. Я что, серьезно похож на такого человека?
Это заявление как минимум задевало мое мужское самолюбие. Ведь в Германии передо мной падали штабелями, да и в родной стране ситуация была аналогична.
Что и говорить, я был избалован халявным женским вниманием, хотя и не любил им пользоваться.
Так с чего вдруг проститутки? Скорее, уж я мог получить любую, если захочу. Вот скажем… Никс.
Я сел за стол, придвинул к себе приборы и медленно попробовал стряпню соседки.
– М-м-м, – протянул я. – Весьма вкусно. Мясо сочное, а овощи…
Ника на мгновение зарделась под влиянием столь неприкрытой лести.
– Так ты меня прощаешь? – тихо спросила она.
Боже. Ну что за наивное создание? Неужели думала откупиться за оскорбленное самомнение курицей?
– Я подумаю, – нейтрально ответил ей, кивая на настенные часы. – Еда это прекрасно, но у нас еще две пары сегодня. И если не выйдем через десять минут, то стопроцентно опоздаем.
/Вероника/
В нужную аудиторию вошли буквально за минуту до начала занятий. Сели с Даниловым куда-то на галерке, хотя я предлагала поближе, но он за руку утянул на верхние ряды.
– Тут же ничего не слышно, – возмущалась я.
– Зато лучше всего видно, – он взглядом указал посмотреть на правый нижний ряд, и я заскрежетала зубами.
Лариса и Вова сидели вместе. Она рисовала нечто похожее на эскиз в большом альбоме, а мой парень уже записывал что-то в конспект. Причем не только свой, но и в Ларкин.
– Может, он и экзамены за нее сдаст? – сквозь зубы прошипела я.
– Вряд ли. Ей это не нужно. Диплом ей и так нарисуют, а вот перед батей отличиться хочется.
– Обидно, что некоторым путевку в жизнь дают деньги, – вздохнула я, и хотя ничего такого не имела в виду, Никита вновь нахмурился, будучи явно недовольным моим всезнанием.
Правда, ответить мне Данилов ничего не успел. В аудиторию вошел препод, и занятия понеслись.
Лишь спустя четыре часа, выжатая как лимон и с больной головой, я оказалась в кампусе на улице, рухнула на траву и жадно задышала, пытаясь насытиться кислородом.
– А ведь только первый день, – раздался над головой знакомый голос, и я обернулась.
Там стоял Вова и сочувствующе взирал на меня.
– Не думал, конечно, что тебе здесь будет так тяжело, – произнес он, садясь рядом, предварительно постелив вытащенный из рюкзака пакетик на траву. – Точнее, нам, Вероничка.
– Что “нам”? – не поняла я.
– Что будет так тяжело нам, – терпеливо пояснил Селиванов, поправляя очки. – Такое испытание для отношений. Кстати, ты выглядишь устало. Голова не болит? Если болит, то у меня есть таблетки.