В среду на совете директоров управленцы услышали второй пресс-релиз, который включал три страницы подробной информации и прямое признание, что топ-менеджмент узнал о февральском нарушении Мозера еще в апреле. Но предложение, которое последовало, вызвало у директоров яростное недовольство. В нем было заявлено, что у менеджмента не получилось обратиться в регулирующие органы из-за давления других бизнесов. Баффетт, слушая это из Омахи, помнит, как назвал этот невероятно неубедительный довод нелепым. Объяснение в пресс-релизе было позже изменено на слова «из-за недостатка необходимого внимания к данной проблеме это решение не было применено незамедлительно», – еще один пример использования пассивного залога, не настолько неубедительное, но выражающее в полной мере отказ руководства принимать какую-либо вину на себя.
Еще одна ошибка произошла на совете директоров в ту среду, и это было скорее грубейшим упущением: неспособность Гатфреунда сказать совету, что за день до этого он получил письмо от Федерального резервного банка Нью-Йорка, содержание которого предвещало конец света для компании. Письмо было подписано исполнительным вице-президентом банка, но любой, читавший его, смог бы понять, что за ним стоит двухметровая фигура ирландской силы и характера, Геральда Корригана, президента банка. Корриган к тому моменту знал достаточно, чтобы его разозлили эти действия, учитывая его должность. В письме сообщалось, что нарушения на аукционе, которые допустила компания Salomon, ставят под сомнение их долгосрочные бизнес-отношения с Федеральным резервным банком, а также что банк серьезно обеспокоен неудачей менеджмента компании вовремя обнародовать информацию, которую они узнали о Мозере. Корриган попросил предоставить ему в течение десяти дней состоятельный доклад обо всех беспорядках, нарушениях и недосмотрах, о которых Salomon знала.
Только позже Баффетт узнал: Корриган ожидал, что письмо немедленно передадут директорам Salomon, которые, в свою очередь, должны были немедленно решить, что высшее руководство компании необходимо поменять. Когда директора не отреагировали, Корриган посчитал, что они открыто ему не повинуются – но, конечно, они просто-напросто ничего не знали. Баффетт не знал ни про какое письмо от Федерального резервного банка до тех пор, пока на следующей неделе не поговорил с Корриганом, и даже тогда Баффетт предположил, что Федеральный резервный банк просто отправил запрос на предоставление информации. Баффетт на самом деле так и не увидел письма до тех пор, пока через месяц не узнал, что Корриган конкретно ссылался на него на слушаниях в конгрессе.