Тот ответил не сразу, глаза отвел:
— Видно будет, Михаил Игнатьевич.
— Твой обоз. Каждый десяток получит по одним саням под общее имущество. Это сорок пять саней. Еще пять — под кузню, запасы к ней и имущество священников. Еще 50 саней — под еду и корм для лошадей. Съестными припасами забьешь и вещевые мешки всех пешцев не взирая на заслуги и звания. До самого Переяславля Рязанского кормить вас будет некому. Даже если через Тверь пойдете, больших запасов там не осталось. Пять саней — казна отряда, имущество командиров и иное отрядное имущество особой ценности. Десять саней — под дополнительное оружие, бронь, щиты, железные ломы, топоры, пилы, лопаты. Еще 10 саней — под хабар, какой забрать посчитаешь нужным. Одежда нужна будет, сапоги и прочее. Еще десять саней — под зерно. Я послал в Новгород гонцов, в конце недели должны пригнать дополнительно лошадей и коров. Хотя у нас и трофейных лошадей немало. Готовьте вьючные сумы, каждая лошадь, кроме военной службы, должна будет нести свой груз. Имей ввиду, на сборы много времени нет. Конечно, сани и по земле пойдут, но лучше все-таки использовать снежный покров, в крайнем случае, ночные заморозки. Как очистим площадь перед главной стеной, так и начинай на ней формировать обоз.
— Лошади еще понятно, а коровы?
— Эти лошади — не для конницы, а для будущей пашни. И коров тоже постарайтесь не всех в дороге сожрать. Без них детей не поднять.
— Прости, Михаил Игнатьевич, но не спросить не могу. Сколько серебра отряду моему отдашь? Я понимаю, что здесь ты в своем праве. Хотя вроде мы и договаривались… Но мне считать наперед надо…
— Понимаю. Степан Молчун (вместе с вашими же представителями) все подсчитал, а я еще и перепроверил. Трофеи у нас большие. Округлив долю твоего отряда в большую сторону, получили мы 19 бочонков по три пуда серебра в каждом.
— Это целых полторы тысячи новгородок. Да лошади, да сани, да оружие, да брони, да скарб, да зерно… Ты, Михаил Игнатьевич не просчитался ли.
— Не просчитался. Все в строгом соответствии с подсчетами нашей трофейной команды. Ну, немного больше. Имейте в виду это серебро — мой долг перед отрядом. К нему будет — вот кожа выделанная — специальный список, где будет расписано кому и сколько серебра полагается. Решит кто уйти — чтобы споров по этому поводу не было. Будут вопросы — не откладывайте, каждый должен получить ответ на любой вопрос о дележе трофеев. Не разберетесь, ко мне приходите. Двадцатый бочонок даю дополнительно. В нем, в основном, мелкие серебряные монеты. Они удобнее при расчетах. В дороге ничего у людей не отнимать. За все — платить! При чем, когда пойдете по разоренным землям платить вдвое, ибо не меньше, чем в двое выросла там цена на еду и утварь. Нельзя увеличивать горе на нашей земле. Для этого и даю. Еще три бочонка дополнительно (то есть опять де из моей доли) пусть поделят командиры между собой с зачетом своих должностей и заслуг. Еще два бочонка (опять же из моей доли) — твои, Суздалец. Тебе отряд свой представлять, ты поднимешься и люди за тобой поднимутся. Чтобы всем понятно было откуда у тебя серебро на терем и одежды боярские, чтобы любому было ясно, что не обобрал ты товарищей своих. А те пусть казначея выделят, кому доверяют, чтобы тот всегда отчитаться мог о тратах совместного имущества. Ты — боярин, твои ближники — дети боярские, твои десятники, если не сами, то дети их, со временем новый слой составят — дворянство.