И вот, мама по-настоящему заболела. Не побоюсь сказать, что так «долгожданная» ею болезнь пришла. Несмотря на то, что три года назад она серьезно проверялась поэтому же профилю, с этими же исследованиями, теперь, на основании таких же, ей поставили страшный диагноз. Уже тогда, три года (!) назад, ей, почему-то, упорно казалось, что сделать операцию ей просто обязаны. Ей отказали в пяти (!) профильных столичных платных и бесплатных больницах (отделениях), сказав, что ничего не находят, о чем есть выписки с полными обследованиями. Но мама упорно настаивала… хотя бы на лапароскопии. И мы, чтобы как-то ее успокоить и оправдать действия «бездарных», по мнению нашей мамы, врачей, привели ей как аргумент, что лапароскопию с больным сердцем не делают.
На что мама искренне заявила:
— Ну, на сердце-то я никогда не жаловалась!
— Разве? — тут уже удивились мы.
Видимо, мама считает, что только она может заболеть серьезной болезнью, а то, что сестра начала падать в обмороки от перенапряжения, это ее не трогает. Помимо всех проблем, с этим связанных, у сестры развилась фобия боли. Но она все равно ухаживает за мамой.
Мы с сестрой помогаем ей деньгами, продуктами, оплачиваем такси до врача и обратно, сестра готовит, а иногда убирается у нее, ходит по магазинам… Но, чтобы мы не делали, это все плохо.
Я на море не ездила шесть лет. Маму же последние пять лет мы отправляем к морю каждый год на тридцать дней, так как меньший срок, по ее мнению, ей вреден. Но это помощью так же не считается.
Мама очень хотела, чтобы я бросила в другой стране мужа с сыном десяти лет, из которых четыре с половиной года он и так прожил без матери, и с букетом своих болезней в охапку примчалась за ней ухаживать. Я предложила ей приехать ко мне. Она отказалась, сославшись на родные березки. И вот, выслушивая от нее очередные претензии о недостатке рвения с моей стороны по ее лечению, я задала ей простой вопрос:
— А почему ты не предложила приехать, чтобы ухаживать за мной? Я-то заболела на восемь лет раньше тебя и не насморком. А ты еще год назад была абсолютно здорова?
Лицо мамы вытянулось.
— Ты считаешь, что я должна была приехать? — в голосе искреннее удивление.
— А что, разве есть что-то противоестественное в том, что матери ухаживают за больными детьми?
Я видела по выражению ее лица и растерянности, что эта мысль никогда даже тенью не проскользнула в ее материнском мозгу.
Через минуту она мне ответила:
— У тебя есть муж, пусть он за тобой и ухаживает.
— Действительно, — подумала я, — и как я тебя не послушала? Слава Богу!