Эмма услышала, как хлопнула дверь автомобиля. Она обернулась и увидела, что Антонио направился к белым зданиям с терракотовой крышей. Эмма пошла вслед за ним и увидела группу людей и несколько лошадей неподалеку.
Антонио уверенно шел к центральному зданию, Эмма шла в двух шагах позади него.
Антонио прошел внутрь конюшни, и Эмма различила лишь приглушенные голоса, доносившиеся из стойла. Антонио буквально всем телом ощущал присутствие Эммы рядом. Он почти не обратил внимания на привычное бормотание Джона с его отличительным северным английским акцентом. Его голос доносился из стойла Веранкетти. Конь был просто великолепен. Гладкая черная грива переливалась в лучах солнца, пробивающегося сквозь окна конюшни.
– Антонио? Это ты? – услышали они голос Джона. – Рад видеть. А это твоя невеста, как я понимаю? – Джон посмотрел на Эмму, стоящую рядом с Антонио.
Антонио почувствовал себя неловко. У него совершенно вылетело из головы, что ему придется солгать еще и Джону. Еще один человек в его паутине лжи. Джон был единственным человеком из отцовской команды персонала, с кем он поддерживал отношения с тех пор, как ему, матери и сестре пришлось вернуться в Италию. Это был контакт, который он и остальные члены синдиката «Круга победителей» использовали с пользой для себя.
– Не думал, что узнаю эти новости из Твиттера, – покачал головой Джон.
– С каких это пор ты пользуешься Твиттером? – усмехнулся Антонио. – Джон, позволь мне представить Эмму Гилхэм.
Эмма чуть замялась, но тут же взяла себя в руки.
– Рада познакомиться с вами, Джон, – тепло сказала она и протянула ему руку.
– Ну что вы, девушка, я же весь грязный, – смутился Джон, стряхивая солому с запачканных джинсов.
– Не глупите. Вряд ли бы я стала невестой Антонио Аркури, если бы боялась немного запачкаться.
Джон оглушительно расхохотался и протянул руку Эмме.
– Она мне нравится, – усмехнулся он, одобрительно взглянув на Эмму. – Это первая и, надеюсь, последняя девушка, с которой я тебя вижу.
Антонио почувствовал, как желудок свернулся комком, но он быстро отогнал от себя тревожное чувство. Боже, нельзя допустить, чтобы Эмма подружилась с его сестрой. Чичи будет просто раздавлена, если узнает правду.
– Как Веранкетти? – спросил Антонио, стараясь уйти от разговора.
– Веранкетти просто молодец, – ответил Джон. – Хорошо перенес поездку, да и акклиматизировался довольно быстро.
– А Маколти?
То, что он слышал о ней за последние восемнадцать месяцев, было сущей правдой. Она буквально жила лошадьми из конюшни «Круга победителей». Джон еженедельно докладывал о ней Антонио, Димитрию и Данилу. Она заслужила уважение Джона и не раз продемонстрировала преданность своему делу.