— Вполне.
— Тогда я ничего не понимаю. Вы успели с ней познакомиться поближе?
— Более или менее. Дмитрий, у меня есть к вам один вопрос.
— Задавайте! — разрешил мой клиент.
— Дмитрий, скажите, действительно ли существует угроза жизни, здоровью или свободе Елизаветы Константиновны со стороны ваших конкурентов?
— Евгения, видите ли, в чем дело, — медленно, с расстановкой, проговорил Андреев, — угроза моему бизнесу на самом деле есть, только она исходит не от моих конкурентов, а, если так можно выразиться, изнутри. От моей мамы. Она, как вы, наверное, уже поняли, женщина очень незаурядная. Ее нужно охранять от нее же самой. Понимаете, я не мог сразу сказать вам, в чем состоит суть вашей работы, потому что боялся, что вы откажетесь. Евгения, я вас очень прошу, будьте постоянно рядом с моей мамой и не позволяйте ей переходить за рамки приличного поведения. Сдерживайте ее сумасбродства любыми путями, чтобы она не причинила ущерб ни своему здоровью, ни моей репутации. Вы меня понимаете?
— Да, я понимаю. Дмитрий, вы позволите мне дать вам совет?
— Слушаю вас, — в голосе Андреева слышался неподдельный интерес.
— Мне кажется, было бы меньше проблем, если бы вы несколько ограничили Елизавету Константиновну в финансах.
— Вы знаете, — негромко прокашлявшись, произнес Дмитрий, — однажды я заблокировал ее банковскую карту, так она взяла микрозайм, в итоге вместе с набежавшими процентами мама потратила еще бо́льшую сумму, чем та, которую я заблокировал. Так что это не вариант.
— Ясно.
— Да, у моей мамы очень сложный характер, но она моя мама. Евгения, я очень надеюсь, что вы сможете с ней поладить. Я сегодня утром разговаривал с ней, и мое первоначальное мнение о том, что вы ей понравились, только укрепилось.
— Серьезно? — теперь уже я не могла скрыть своего удивления.
— Да, так и есть. Евгения, я вынужден с вами попрощаться, — торопливо проговорил Дмитрий и сразу же отключился.
Мне стало ясно, отчего Лизавета закуталась в свой кокон. Она возлагала большие надежды на звонок сыну, но они не оправдались. Дмитрий ей не поверил, а потому не уволил меня. По итогам вчерашнего дня я и сама уже поняла, что если угроза и существует, то отнюдь не внешняя. Она была здесь, внутри, бродила сейчас по саду и наверняка строила новые козни.
* * *
Спустившись вниз, я обратила внимание на то, что вся прислуга собралась на кухне. Меня заинтересовало, что происходит, и я заглянула туда же.
— Ты уже в курсе, что Лизавета удумала? — по-свойски обратилась ко мне домработница.
— Нет, — покачала я головой.
— Клип она, понимаешь ли, будет здесь снимать! — возмутилась повариха. — А мне на всю эту ораву надо готовить! Ладно бы, какое-то обычное меню, так она заставляет меня пиццу печь и картофель фри жарить! Я такое сроду не готовила. Просто нажарить картошки могу, но фри… Никогда не делала, не стоит и начинать. Алена такую еду не приветствует. Просто пиццу могу испечь, но ведь Лизавета сказала, что «Маргарита» должна быть похожа на «Маргариту», а «Калифорния» на «Калифорнию». Зачем мне вникать в эти тонкости, если хозяева, когда желают пиццу, заказывают ее в пиццерии? Да и было бы для кого готовить! Музыкантишек каких-то никому не известных надо этим кормить!