– И пожрать захвати! – спешно добавил кто-то.
Тот в ответ недовольно заворчал, но Василий уже прицепил радио к специальной петле почти подмышкой и старательно не слушал сварливого сослуживца. Его другое привлекло. Пока короли, или, может быть, их доверенные лица, открыто ехали по обильно усыпанному телами в латах полю, за соснами происходило странное движение.
– Стрелки, – Свиньин выхватил радио и, чуть не забыв нажать нужную пипочку, скомандовал. – Присмотритесь к соснам. Там, вроде, батарея стояла?
– Именно, командир.
– Что-то они подозрительно возятся.
– Да они жрут, сволочи! – Это точно Дамир. Сам вечно голодный, вот и пришло в голову.
– Следите внимательно. Как бы эти обжоры нам потом сюрприз не устроили.
Сам же Василий вытянул руки вдоль туловища, уткнулся подбородком в собранную утром кучку травы, и расслабился. Вот, кажется, чего сложного? Лежи себе целый день, нажимай только крючок время от времени, а устал, будто шпагой махал. Он закрыл глаза и перед тёмными веками тут же побежали расширяющиеся светлые руги. Солнце ещё это… отражается от всего подряд, и каждый раз в глаза.
Такая война была непривычна и ему. Он прошёл множество схваток, и все они выглядели примерно одинаково – тяжёлая конница проламывает оборону, открывает проход для пехоты, а с флангов её поддерживают лучники. В тылу или же где-то наособицу работают пушки. Их задача ликвидировать артиллерию противника, а затем, стреляя картечью, вынести максимальное число кавалерии и пехоты. Чаще всего армии выступают друг на друга открыто, пряча резерв, это понятно, но остальные войска шагают линейно или, если обороняются, стоят в каре, или тоже в несколько линий. Кочевники на востоке, говорят, воюют вообще иначе – налетают лавой, без разделения на рода войск, и или сразу ломают оборону, или, если не получается, окружают. Потом, если, конечно, не город берут, строят хоровод. Носятся по кругу и стреляют, пока всех защитников не перебьют.
Но здесь всё получилось немного иначе. Поле боя размаха для манёвра не позволяло – ширина ровного пространства между ручьём и предгорьем всего саженей триста. Так что благородным идальго пришлось наступать почти без прикрытия лучников и артиллерии. Да и мушкетёры вступили уже позже, когда основная волна схлынула.
А переговоры-то, похоже, не задались. Голоса повысили, кое-кто даже на крик срывается. Но королей там, кажется, ни одного нет. Василий рассмотрел цвета Родриго Понсе Леона, верного военачальника, прошедшего с королём Фернандо до самого моря. К его удивлению, среди парламентёров затесался даже какой-то патер. Не иначе, толмачить взяли, хотя зачем, непонятно. Кастильцы и гранадцы веками жили бок о бок и уж всяко языки друг друга понимали. Шум тем временем нарастал, пару раз Свиньин слышал яростные выкрики, как вдруг…