– Значит, Кубинову можно, а барабанщице нельзя?
– Дура, – вяло подвела итог Гусева, вставая. – Это же здорово, когда мальчики в окна залезают. Я бы радовалась, а ты злишься.
– Вот и радуйся…
– О! У меня идея! – встрепенулась Маринка. – Давайте духов вызывать.
– Для этого ночь нужна, – зевнула Павлова. – А лучше полнолуние. Тогда духи сами в комнату полезут.
«Началось», – поморщилась Лена.
– Ага, не нравится! – радостно подпрыгнула Маринка, увидев недовольную физиономию Лены. – Боишься, что все твои тайны узнаем? Вот и узнаем!
– Подумаешь. – Лена напустила на себя безразличный вид. – Нашли чем пугать.
– Боишься, боишься!
Лена натянула на себя сарафан.
– Мы сегодня, может, на костер пойдем, – пробормотала она, пробираясь к выходу. – И никакие гадания у вас не получатся.
Она вышла в коридор и тут же столкнулась с Глебовым. Ей хотелось спросить, попало ли ему за ночные вылазки. Но она не успела.
– Глебов! – Перед ними возник Максим, за его спиной стоял взъерошенный Платон. – Твоя работа?
– Какая работа? – покосился на вожатых Васька.
Платон оттолкнул Максима, сделал шаг вперед. Глаза его горели злобой и ненавистью. Ничего не говоря, он схватил Глебова за шиворот.
– Теб-бе ч-чего? Г-голову оторвать? – по коридору шел Володя. – Ч-чем она тебе помешала?
– Кто? – опешил Васька.
Володя отстранил Платона, сгреб Глебова в охапку, выволок на улицу и потащил в сторону клуба. С двух сторон, как оруженосцы, вышагивали вожатые. Третий отряд тянулся следом. Васька пытался высмотреть в толпе Щукина.
Статуя стояла на сцене, около нее сидел растерянный Семенков и вертел в руках связку ключей. Увидев Глебова, он вскочил.
– Я тебя сейчас по стенке размажу! – заорал он.
Васька съежился.
– А чего сразу я? – протянул он на всякий случай, хотя и так было понятно, что ему никто не поверит. – Меня вообще здесь не было.
– Кто же еще? Ты все с этой статуей носишься!
– Я тебе силач, что ли? – Глебов незаметно высвободился из Володиных рук, прикидывая, успеет ли он в случае чего добежать до выхода. – Один нес? Или она мне сама помогала?
– Меня не волнует, с кем ты ее нес! – Семенков навис над тщедушным Глебовым. – Хоть с чертом лысым! Главное, что ты тоже ее сюда волок.
– Да не волок я ничего. Она сама пришла.
В клубе повисла тишина.
– Я тебя прибью, – с ненавистью прошептал Платон на ухо Глебову, – и буду прав.
– Я сам видел! Поверьте, – заторопился Васька, видя, как вытягиваются лица взрослых. – Она ходит. И не одна она, а две их.
– Две? – переспросил Володя.
– Да. Мальчик был в десятом отряде, Колей звали. Нет его теперь, я все обыскал. Это она забрала.