Фукс раскрыл свой портфель, стоявший рядом с креслом, и вытащил из него тонкую кожаную папку.
— Мне даны, все полномочия для выполнения специального задания, господин генерал. Не хотите ли ознакомиться?
— Спасибо, не нужно. — Мюллер сделал отрицательный жест, но взгляд его все-таки скользнул по документам и печати. Ему захотелось выпить еще рюмку коньяку, но он сдержался и вместо этого подошел к своему письменному столу, открыл ящик, вынул из него бразильскую сигару и раскурил ее, больше не обращая внимания на чувствительный к дыму нос гауптштурмфюрера Фукса.
— Я был бы вам очень признателен, если бы вы высказали сначала свои соображения. Видимо, у вас уже есть какой-то план.
— Безусловно. — Фукс снова закинул ногу на ногу и сложил ладони. — Во-первых, надо во что бы то ни стало выявить и опознать эту группу, как только она где-нибудь вынырнет. Лишь установив за ней постоянное наблюдение, мы будем решать, когда и как их брать. Все зависит от ситуации.
— Ясное дело. Это я и сам понимаю. А если они не обнаружат себя? Не забывайте, гауптштурмфюрер, в нашей местности у этих людей полно друзей, и не только в лесах. На этих днях ко мне поступило донесение от господина Ильмера по поводу встречи русских войск на восточном берегу Буга. Толпы людей на улицах, цветы, воодушевление, подарки. Да вы об этом, очевидно, сами читали. — Мюллер обошел вокруг стола, глубоко вдохнул дым сигары. — Что я хочу сказать? А то, что парашютисты из Москвы у нас тоже не будут испытывать недостатка ни в пище, ни в крове. Так что им вовсе незачем себя обнаруживать.
Фукс закашлялся от дыма.
— Разумеется, я с вами в этом согласен. Я, кстати, имел в виду не случайность, а прежде всего наши радиослужбы. Мне абсолютно ясно, что агенты имеют при себе радиопередатчики и вообще всю необходимую технику. Чтобы понять это, мне не требуется осведомитель. Я уверен также, что они будут передавать по рации свои донесения и получать указания. И должно случиться уж совсем что-то невероятное, если хоть одна из наших радиостанций при известном усердии не обнаружит в эфире незнакомый почерк радиста. Теперь все зависит именно от этого почерка. Как, когда, где, с какими интервалами? Деятельность всех других уже известных нам вражеских радиостанций нам неинтересна отныне и до тех пор, пока мы не выявим эту единственную, хотя возможно, что их несколько.
— Ясно, — согласился генерал. Теперь Фукс казался ему почти симпатичным. Несмотря на его небрежную манеру держаться и ненатуральный голос, гауптштурмфюрер был человеком, твердо знавшим, как следует браться за дело. — Такой приказ будет разослан всем необходимым службам вермахта. Чтобы немножко нажать на них, мы приложим к приказу и сообщения нашей секретной службы. Я вас правильно понял?