— Приветствую, товарищ Юлиан. Как здоровье? Все в порядке?
— Почти все, Зенек. У меня к тебе поручение. Сейчас увидишь, в чем дело. — Секретарь нагнулся и вытащил из-под софы два пакета, один из которых открыл. — Вот, взгляни-ка.
Зенек бросил фуражку на стол, распустил посвободнее галстук.
— «Свободная Германия», — прочел он вполголоса, — орган Центрального Комитета «Свободная Германия». Черт возьми, откуда это?
Секретарь не ответил. Он сел в кресло и закурил, спокойно наблюдая за Зенеком, который перелистывал страницы, отбрасывая время от времени светлую прядь волос, падавшую на глаза, и за чтением, казалось, забыл о времени. Юлиан думал, что он очень хорошо относится к этому отважному юноше, вполне официально носящему фашистскую форму и значившемуся в фолькслисте № 1, и доверяет ему, как доверял очень немногим.
Когда несколько месяцев назад Юлиан прибыл в Ченстохову, ему казалось абсурдным, что единственный найденный связной оказался немцем, так сказать чистокровным германцем, и к тому же известным всему городу нацистом. Даже стоя перед дверью квартиры с готическими буквами на табличке, он еще сомневался, А ведь говорили, что отец молодого человека, старый служака, был членом СДПГ. О чем это говорило? Собственно, ни о чем. Преодолев внутреннее сопротивление, Юлиан протянул руку к звонку.
Зенек принял его скромно, без страха и раболепия, и в тот же вечер отправился к товарищам из Польской рабочей партии. Они знали его и должны были поверить, что приехал новый окружной секретарь. Вместе с отцом, который, видимо, догадывался о настоящей деятельности сына, он сделал все возможное, чтобы в доме никто не видел Юлиана. Это было необходимо, так как на седьмом этаже жила сестра Зенека. Она была замужем за фанатичным фашистом, под влиянием которого находилась целиком и полностью. Но, несмотря на все предосторожности, зять все же увидел гостя. Юлиан должен был спешно покинуть квартиру, но это было уже несложно, потому что он успел обосноваться в городе и собрать вокруг себя надежных товарищей.
С тех пор они больше никогда не встречались дома у Зенека, хотя виделись довольно часто, когда надо было переправить из города кого-нибудь из товарищей, которым грозила опасность, или достать документы. Иногда Зенек даже передавал информацию, которую собирал в своем обширном кругу знакомых из фашистских учреждений.
Юлиан закурил уже третью сигарету и начал расхаживать по комнате. Потревоженный его шагами, Зенек оторвался от чтения. Его глаза радостно блестели.
— Откуда это у тебя? — переспросил он.