Гвенди опускает взгляд и вдруг с ужасом видит, что ее палец сдвинулся от рычажка на боковой стороне пульта к рядам разноцветных кнопок. Она отдергивает руку, словно сунула ее в осиное гнездо.
Но уже поздно – голос вернулся:
«Светло-зеленая кнопка: Азия. Темно-зеленая: Африка. Оранжевая: Европа. Желтая: Австралия. Синяя: Северная Америка. Фиолетовая: Южная Америка».
– А красная кнопка? – спрашивает Гвенди вслух.
«Все что захочешь, – отвечает ей голос. – И тебе обязательно что-то захочется, обладателю пульта всегда чего-то хочется».
Она трясет головой, пытаясь прогнать этот голос, но он еще не закончил.
«Кнопки нажимаются очень туго, – говорит Фаррис. – Придется жать большим пальцем и прилагать силу. Но это и к лучшему, уж поверь мне на слово. С ними не следует ошибаться, о нет. Особенно – с черной».
Черная кнопка… когда-то Гвенди называла ее Раковой кнопкой. При одном только воспоминании ей становится не по себе.
Звонит телефон.
И во второй раз за сегодняшний день Гвенди едва не теряет сознание.
– Райан! Я так рада, что ты позвонил!
– Я пытался тебе дозвониться… дней, – говорит он, его голос на миг пропадает среди шумов. – Здесь совершенно кошмарная телефонная связь.
«Здесь» – это на маленьком острове Тимор в южной части Малайского архипелага. Он уехал туда в начале декабря вместе с журналистской бригадой «Таймс» для освещения гражданских беспорядков.
– У тебя все хорошо? – спрашивает Гвенди. – Там безопасно?
– У меня все хорошо. Правда, я воняю, как будто… две недели в хлеву.
Гвенди смеется. Слезы счастья текут у нее по щекам. Поднявшись с дивана, она ходит по комнате туда-сюда.
– Ты успеешь вернуться домой к Рождеству?
– Не знаю, милая. Я надеюсь, что да. Но… становится напряженно.
– Я понимаю. – Гвенди кивает. – Будем надеяться, ты ошибаешься, но я все понимаю.
– Как здоровье… – говорит он и опять пропадает.
– Что? Я тебя плохо слышу.
– Как здоровье твоей мамы?
Гвенди улыбается – и замирает.
Она смотрит на занавешенное окно в верхней части кухонной двери. Может, ей просто почудилось? Через пару секунд, когда она почти убедила себя, что ей действительно показалось, за окном снова мелькает тень. На веранде кто-то есть.
– …меня слышишь? – говорит Райан, испугав Гвенди.
– У нее все хорошо. – Гвенди медленно входит в кухню и выдвигает ящик под разделочным столом. – Набирает вес, ходит на осмотры. – Она вынимает из ящика большой острый нож и прижимает к ноге.
– Попрошу ее… оладьи по ее секретному рецепту, когда… домой.
– Ты скорее приезжай, а уж мама тебя накормит.
Он смеется и говорит что-то еще, но его голос тонет в оглушительном треске помех, а потом наступает мертвая тишина.