Поэт стукнул себя по лбу и воскликнул: «Ну конечно! Это же чистая правда! Я ведь уже слышал эти слова когда-то давно! Так почему же я совсем позабыл о них?»
Он понял, что за весь этот год он еще ни разу не начал работать по-настоящему, оправдывая себя тем, что у него нет вдохновения. А ведь ему всего-навсего нужно было сесть и начать писать. Тогда, пусть и не сразу, у него родились бы замечательные произведения.
Раньше он писал очень талантливо и подавал большие надежды, но позже так увлекся поиском вдохновения, что совсем перестал сочинять стихи.
Счастливо улыбаясь, поэт выскочил из лифта и побежал в отдел канцтоваров. Там он купил самую толстую тетрадь, несколько карандашей и ручек. Он был серьезно настроен на работу. В его глазах вновь засветилась уже было угасшая надежда.
Сбежав по лестнице на первый этаж, поэт поспешил к фонтану. Он устроился на скамейке, раскрыл тетрадь и начал писать. Он писал о том, что видел перед собой, и о том, что накопилось в его душе за последний год. Строчки ложились ровно и уверенно, словно они все это время только и ждали того, чтобы оказаться на бумаге.
Поэт писал долго – несколько часов кряду, не прерываясь даже на еду. Когда его рука уже совсем устала и рифмы начали ускользать, он поднялся и, довольный собой, направился к выходу из торгового центра. Теперь он мог с гордостью идти по улице и с триумфом вернуться домой. Он больше не был неудачником – он снова стал поэтом.
С тех пор юноша почти каждый день приходил в «Мэджик Таун». Присев на одну из скамеек у фонтана, он начинал писать стихи. Когда у него было веселое настроение, он писал совсем легкие и простые стихи о посетителях торгового центра, привлекших его внимание. Часто он тут же вырывал листки из тетради и дарил им.
Он написал оду «Мэджик Тауну» и вручил ее мистеру Мэджу. Старик пришел в большой восторг, а когда услышал историю поэта, то даже прослезился. Оду переписали на огромный холст, оформили в красивую раму и повесили у входа в торговый центр.
Поэт стал знаменит. Он начал много путешествовать, но когда возвращался домой, обязательно приходил в «Мэджик Таун» и дарил стихи посетителям. Многие старались привлечь его внимание, чтобы он посвятил им свое очередное творение, но далеко не всем это удавалось.
Поэт был счастлив и доволен, ведь теперь он занимался своим любимым делом, и вдохновение больше не покидало его. Если ему случалось загрустить, то он писал лирические стихи, читая которые, люди плакали. Их сердца наполнялись светлой грустью.
На четвертом этаже «Мэджик Тауна» стояли мужчина и женщина. Их тела были напряжены. Они оба приняли враждебные позы. Даже наблюдая за ними издалека, можно было заметить, сколько агрессии и неприятия выражают их жесты и мимика.