В.Брюсов
Когда стоишь ты в звездном свете,
Смотря на небо, не забудь,
Что эти звезды, блестки эти
И те, что слиты в Млечный Путь —
Все это солнца огневые,
Как наше солнце, и кругом
Плывут шары земель — такие,
Как шар земной, где мы живем.
В просторном океане неба,
Как в жизни нашей, — тот же круг;
Там тот же бодрый труд для хлеба,
Та ж радость песен и наук.
В.Брюсов
После нас никому так и не дано было выйти из гиперпространства в том удивительном закоулке Вселенной.
Валерий — единственный мой свидетель — столь сейчас далеко, что в ближайшие два-три столетия мы не увидимся… Многие уже сомневаются, что все было действительно так, что это — не плод навязчивых мыслей, не следствие чудовищных перегрузок…
Прошло столько лет, а я, как бесценную память, храню твои звездные доспехи. О, как хотелось бы верить, что будет день, когда в развороте пространства я снова увижу тебя…
Наш грузовоз шел к Земле с трюмами, полными тираналина — ценного и очень взрывоопасного груза.
Это было в те времена, когда несущая корабли материя — концентратор пространства — у физиков с лириками вычурно прозывалась “каприз”, а на флоте у нас — романтическим древним словом “керосин”.
Так вот, когда мы пошли к Земле, “керосина” на борту корабля было ровно столько, чтобы сняться с базы, уйти в гиперпространство, одним махом проколоть расстояние в тысячи световых лёт и, выйдя около нашей системы, опуститься на Землю.
Порядок этот был отработан и считался надежным… насколько могло считаться надежным любое дело в такой сюрпризообильной стихии, как космос… Если изредка все же случалось, что корабли выходили не там, где было намечено, и оказывались вне обитаемой зоны, их уже никогда больше не видели.
Я вглядывался в искрящуюся черноту. Мне казалось — она была холоднее обычного, разряженнее и враждебнее.
Рядом, за штурманским пультом сидел Валерий. Я повернул голову и поймал его растерянный взгляд.
Совсем молод, — год как из астрошколы. Наверно думает, ошибка в расчетах. Я встал с кресла. Сказал:
— Никто тут не виноват. Споткнулись о какую-то кочку. Разве все предусмотришь? Ну-ка, дай нахождение.
— Какой теперь смысл?! — удивился Валерий.
— Еще какой! — я отвернулся к экрану. Сейчас имело смысл все, что могло занять этого мальчика. Пока жизнь не войдет в колею, у него не должно оставаться времени для раздумий.
Он серьезно принялся за расчеты. Мне показалась, даже слишком серьезно. Я подумал: уж не морочит ли он мне голову своей скрупулезностью?
— Готово! — сказал Валерий. — Мы здесь! — Он совместил указатель космопривязчика с крошечной искрой на объемном планшете. Мы находились возле одной из периферийных систем галактики. Этот район был известен только на звездном уровне.