— Робертик, теперь у тебя будет друг, — сказал Увис, заглянув вечером в оранжерею.
— Мне все равно.
Увис хотел, как всегда, проверить и смазать робота, но тот отказался:
— Не надо. Тебе теперь хватит работы с новым. Расскажи лучше еще о Земле. Я успел там увидеть так мало… Там много таких больших деревьев, как те, что растут у космодрома? Помнишь, как я шел по тропинке и все время спотыкался о корни? Помнишь? А почему ты не спотыкался и не падал? Я все время думал об этом, и вот наконец понял. Это оттого, что ты родился йа Земле и все знаешь заранее…
Увис растерялся. Если бы такое сказал человек — еще понятно, но робот…
— Ну да, — сказал он. — На Земле много лесов.
— Почему ты не живешь там?
— На Фаис у меня работа.
— Разве на Земле ее нет?
— Нашлась бы…
— Тогда почему ты здесь?
— Я люблю летать, путешествовать, видеть новые планеты…
— Даже некрасивые? Неживые?
— Всякие.
— Не понимаю, — сказал Робертик и отвернулся.
Увис ушел. На следующее утро он обнаружил Робертика сидящим без движения. Подсветка его лица погасла, стрелки приборов стояли на нуле, хотя аккумуляторы, как оказалось, были полностью заряжены. Правая рука Робертика была протянута к обогревателю. Увис нагнулся и в железной лаДони увидел маленький зеленый росток, крохотную елочку со светлой, бархатистой хвоей. В горсти был песок, и росток удерживался в нем, цепляясь едва заметными корешками.
Самым дорогим талисманом, привезенным на Землю доктором трех космических наук Увальдом, был маленький кристаллический блок.
Все двадцать лет, проведенные ученым на разных планетах, станциях, космодромах, а потом и в Научной группе Центра, Увальд хранил и повсюду возил с собой эту безделушку.
Вернувшись на Землю, он поселился в одиночестве в своем лесном доме, и часто целыми днями бродил среди молодых елочек, а вечера проводил у камина. Иногда, в какие-то ему одному известные дни, Увальд включал телевизионную запись.
Источником записи был маленький кристаллический блок.
Видели эту запись лишь немногие.
Среди астронавтов ходили слухи, что она изображает какую-то оранжевую планету, очень красивую и маленькую.
Ее покрывали зеленые леса и цветущие сады.
Птицы, звери и насекомые на этой планете очень напоминали земных.
Реки и озера были тоже совсем как земные.
И всего этого там было много.
Но все же больше всего на планете росло елей.
Увальд ничего не рассказывал о происхождении этой записи. Однако, его бывшие коллеги уверяли, что кристалл — это все, что осталось от блока памяти какого-то разобранного некогда робота.
Правда, специалисты считают, что такой планеты нет и быть не может. Но другие возражаюг, что в блоке памяти не может фиксироваться та, чего не существует в действительности, ибо роботы не способны ни фантазировать, ни мечтать.