— Не верю! Не может быть, что бы ваши алкоголики так быстро перестроились! Вы или плохо ищите, или занимаетесь очковтирательством!
И то и другое в то судьбоносное время звучало почти как приговор. А потому бедный начпо теперь почти дневал и ночевал на кораблях, обнюхивая всех, кто попадался ему на пути. Для этого он с каждым встречным утомительно долго здоровался, и что-то задушевно распрашивая, одновременно, что есть силы, втягивал носом воздух.
— Ну что? — выспрашивал его комбриг, после очередного рейда. — Отыскал хоть одного!
— Прячутся, заразы! — горестно сокрушался начальник политотдела. — Но от меня не укроются, я и под землей найду!
— Может закусывать чем-то стали! Они ж, сам знаешь, какие у нас хитрющие! — размышлял вслух комбриг, машинально крутя в руках покрывшуюся пылью рюмку. — Ты по глазам смотри. У кого блестят, того и хватай!
Но и глаза в ОВРе не у кого теперь не блестели. Да и с чего им было блестеть, когда вся жизнь для обитателей бригады превратилась отныне в сплошное воспоминание о далекой и счастливой жизни, когда все было дозволено.
— И почему люди не верблюды! — горестно вздыхали в кают-компаниях, давясь осточертевшим компотом. — Налили бы себе шильца в горбик загодя, а сейчас и кайфовали помаленьку!
Что же касается жертвы, то она все же была найдена, однако, при обстоятельствах о которых ни комбриг, а уж тем более начпо, никак не могли и предположить.
Все случилось на бригадной научно-практической конференции "Пьянство — враг боевой готовности". Какой вклад в мировую науку собирались внести бригадные ораторы, так и осталось для всех загадкой, но сама конференция шла довольно бойко. Каждый из выступающих, как мог, клеймил все плохое и хвалил хорошее, перемежая свою речь сочными цитатами из вступлений Генерального секретаря. Комбриг искоса поглядывал на сидящего рядом командира военно-морской базы. Адмирал привычно подремывал, сохраняя суровое выражение лица. Начпо тоже поглядывал на сидящего в президиуме инспектора политуправления, как мы мол, дескать, громим треклятое пьянство. Инспектор, однако, в ответ лишь кривил рот:
— Перцу! Перцу в выступлениях маловато! Задор комсомольский не чувствуется!
Какого перцу хотелось инспектору, начпо так и не уяснил, а что касается задора, то тут же принялся искать глазами в зале своего помощника по комсомольской работе.
Лейтенант Шура Кельбус, тем временем, мирно посиживал в глубине зала, наслаждаясь чтением рваного журнала с окончанием романа о детях Арбата. Ни начала, ни продолжения романа Шура не читал, а потому теперь, силился проникнуться пониманием тягостей судеб книжных героев, которых все почему-то не любили и за что-то устраивали по ходу сюжета всяческие пакости. На душе помощника начальника политотдела по комсомольской работе было чисто и светло. Свою задачу на конференции Шура уже блестяще исполнил. Перед ее открытием он, поднялся на трибуну, и хорошо поставленным голосом объявил: