Прикрыв глаза, ждал, пока услышу звук хлопнувшей двери. Так и произошло, но легче не стало. Отец будет недоволен тем, что все его планы перевернулись с ног на голову, но он знает, что меня уже не переубедить. Если я решил, значит, так и будет – так было всегда.
Татуировка на тыльной стороне ладони напоминала о ней. Мог бы свести, но два с половиной года, проведенные за решеткой, именно она не давала мне опустить руки. Знал, для чего просыпаюсь каждое утро, зачем вновь и вновь изучаю экономику, юриспруденцию и ведение бизнеса. Знал, как только срок мой закончится, я увижу ее и смогу посмотреть ей в глаза, а она… Она поймет, что потеряла.
Тогда, на вокзале, мы оба стали пешками в чужой игре. Я все еще был в сознании, когда ее бесчувственную заносили в вагон. Видел, но никто не мешал ей после этого найти меня, связаться, сбежать. Но нет, она, как и всегда, выбрала самый легкий путь – согласилась на все.
Я лежал в больнице, когда туда заявился следователь по делу об ограблении ювелирных магазинов. На тот момент не знал, как меня вычислили, но никого не сдал, утверждая, что все провернул один. Это уже потом мне сказали, что на видеокамерах смогли разглядеть мои татуировки и сообщников. Правда, показания свои я не изменил, как бы сильно меня ни избивали, а потому и сел один, расхлебывая за всех.
Мое же дело о покушении очень быстро замяли. Я прекрасно понимал, откуда росли руки. Нисколько не сомневался в том, что стреляли в меня по указке отца и жениха Ольги. Говорил об этом следователю, но тот лишь отмахнулся. Отчего-то решил, что меня хотели убрать мои же сообщники – об этом и написал в деле, а я уже на тот момент осознал, что спорить бесполезно. Они обязательно отмажутся, а я на себя нагребу еще больше.
Помог отец. Я не хотел к нему обращаться – это было выше моей гордости. Да мы и не виделись с ним с тех самых пор, как он бросил мою мать. Она спилась и умерла, оставив меня, а он… Он продолжал жить так, будто ничего и не произошло. Ненавидел его за это, но иногда приходится переступать через себя. Я и переступил.
Созвонился с ним и сказал, где я. Семь лет, которые я должен был отсидеть, превратились в два года и штраф с огромным количеством нолей. Он выплатил все до копейки, но у него имелись условия. Я вынужден был учиться, сидя за решеткой, чтобы, когда вышел, смог помочь ему в бизнесе. Все сделал, но и у меня были особые требования.
Первое – сеть ювелирных магазинов. Он купил уже раскрученную компанию, в которую входили пять небольших салонов, размещенных по всей столице. Я видел в этом только плюсы, он – новые проблемы, но компанией я занимался сам. Она нужна была мне именно для этого дня, а теперь все, что я делал раньше, рассыпалось прахом.