Пинком Брик отшвырнул в сторону обломки стула и уселся на пол напротив Тихонова. Огонь в глаза померк. От окна я видел лишь его профиль. И спиннер, который Брик продолжал раскручивать левой рукой.
— Что это было? — Я шагнул к нему, будто бы действительно мог чем-то помешать существу, захватившему тело Бориса. — Как это…
— Это — смерть. — Брик говорил, не отрывая глаз от лица Тихонова. — Это, если угодно, превращение кварков в фотоны, материи — в энергию. Я проведу аналогию, которая будет понятна всем присутствующим. Представьте кукольный театр. Все, кроме самых маленьких детей, понимают, что куклой управляет дяденька, сидящий под столом. Это — я. Что же произойдет, если я решу залезть в куклу целиком, не только одной рукой? Куклу разорвет. Но в нашем случае речь идет о сознании Бориса, не обо всем его теле. Пока что я играю по его правилам, я бегаю по лабиринтам его личности и реализую скрытые комплексы. Но если захочу, то выжгу все и останусь посреди пустыни. Со временем я сумею нарастить новые нейронные связи, и можно будет официально фиксировать появление на Земле сверхчеловека, в котором не осталось ничего от Бориса Брика. А учитывая мое шаткое положение, это будет означать войну с человечеством, которое не позволит мне свободного и независимого существования.
Я схватил Брика за плечи, рывком поставил на ноги. Он бесстрастно посмотрел мне в глаза.
— Ты сейчас серьезно? — Я не знал, чего во мне больше, страха или злости. — Ты все это всерьез, да?
— Давай мы после об этом поговорим.
Я толкнул его в грудь, и Брик покорно отшатнулся. Будто ребенку позволил немного пошалить.
— «Поговорим»?! Ты угрожаешь убить Бориса, и при этом на полном серьезе считаешь, будто я приведу тебя к Юле?
— Дима, пожалуйста, успокойся. Все, что я говорю и делаю, направлено только на то, чтобы убедить этого человека…
— То есть, ты блефуешь?
Он молча смотрел мне в глаза, о чем-то думая. Вряд ли размышлял над вопросом, скорее выстраивал стратегию.
— Нет.
Я обогнул его, двинулся к двери. Брик повернулся следом:
— Дима, постой. Что такого нового ты сейчас узнал? Да, я могу уничтожить Бориса, я могу много чего плохого сделать ради достижения цели, которая оправдывает все эти средства в долгосрочной перспективе. Но это не значит, что я хочу этого. Задумайся ты хоть на миг: ты ведь и сам можешь убить сейчас этого врача, медсестру, которая подслушивает под дверью, почесывая левую ногу — да-да, это я о вас, Наталья Петровна, идите и занимайтесь своими делами! — и даже сжечь все здание. Разве ты не пошел бы на это, если бы где-нибудь в плену удерживали Жанну, и это могло бы ее спасти? Пошел бы, не ври себе. Разница между нами лишь в том, что я не буду испытывать угрызений совести.