Забыв о боли, раненый левой рукой потянулся к кобуре, которая находилась на правом боку. Увидев это движение, птица как будто даже не испугалась. Она не торопясь, величественно расправила исполинские, закрывшие раненому полнеба, крылья, шагнула с борта и, подобно планеру, скользнула по воздуху в сторону. Ей спешить некуда, она подождет. Или займется вон теми, спокойными, телами, что лежат под скалой…
Уж она-то, птица, на опыте многих поколений предков, на генетическом уровне, знает, что и этот человек, который еще пытается ей угрожать, скоро, совсем скоро станет обыкновенной добычей. Даже не добычей — просто пищей. Протоплазмой, сказал бы орлан — если бы, конечно, знал это слово. И сейчас можно даже не беспокоиться о конкурентах — остальных орланах, которые непременно слетятся на пир со всей округи. Они долгими часами барражируют в своих секторах неба, выглядывая на земле добычу. Одновременно они не выпускают из вида и своих соседей, чтобы не проморгать момент, когда кто-то из них спланирует вниз… Вот и сейчас, нет сомнения, что маневр обнаружившего пищу орлана уже замечен, а потому соседи-конкуренты уже плывут сюда. Ну что ж, пусть плывут! Здесь еды хватит на всех.
Когда люди начинают уничтожать друг друга, у стервятников наступают благодатные времена. Подольше бы это продолжалось!..
Чечня. Лагерь подготовки боевиков.
Аргун — Зульфагар
Аргун смотрел на своего подчиненного раздумчиво, знакомо постукивая по столу поочередно то тупым, то заточенным концом карандаша, который он привычно вертел в своих сильных ловких пальцах. Сидевший перед ним Шанияз Хамлаев внешне выглядел спокойным и уверенным в себе. Между тем на самом деле это было напускное — он чувствовал себя более чем неуютно. Зульфагар прекрасно понимал, что, по сути дела, вся его жизнь сейчас, подобно столь хрупкому предмету, пребывает вот в этих самых сильных умелых руках. И это ровное постукивание карандаша чрезвычайно беспокоило его больше всего — по мнению Шанияза оно означало, что Аргун им здорово недоволен, однако окончательное решение в отношение его еще не принял. И каковым будет это решение — неведомо никому.
За то, что он вернулся с задания потеряв, по сути, почти всю группу, его вполне могли отдать под суд шариатского трибунала. Ну а там разговор, как правило, бывал коротким — судьи рассуждали по принципу страшных советских «троек» конца 30-х годов: людей невиновных не бывает в принципе и уж среди тех, кто попадает им в руки, в особенности. Единственное, хотя и существенное, различие состояло в том, что шариатский суд мог вынести приговор не обязательно «десять лет без права переписки»…