— Ты ведь теперь капитан. Ты понимаешь?
Вместо ответа Лейст спустил бретельки с её плеч. Платье соскользнуло на пол, стекло, будто вода, которой так жаждал Лейст. Вайна осталась голой, и у Лейста перехватило дыхание. Затрепетало, отдалось болью сердце, но тут же вошло в ритм. Уж это-то он переживет.
Его руки легли ей на бёдра, скользнули выше, по животу. Лейст наслаждался каждым миллиметром её тела. Когда в последний раз с ним творилось нечто подобное? Память отказала, отказало всё. Был лишь текущий момент, растянутый в вечность, будто в сверхсветовом скачке.
«Дружно думаем о сиськах», — усмехнулся Лейст, когда его руки накрыли мягкие груди Вайны.
— Ты находишь меня смешной? — напряглась та.
— Нет. Я нахожу тебя великолепной.
Он коснулся губами её шеи. Поцеловал сначала нежно, потом — грубо, жадно. Вайна молчала, тяжело дыша, и тогда он вцепился зубами в её кожу. Судя по возгласу, сорвавшемуся с губ женщины, он верно угадал её желание. Она выгнулась в его руках, одновременно и отстраняясь и стремясь к нему.
Лейст толкнул её в постель. Стянул с себя майку, штаны.
Вайна вскрикнула, когда он вошел в неё. Пальцы впились в его плечи.
— Спокойнее, — попросила она.
— Это вряд ли, — выдохнул в ответ Лейст.
Ему было не до спокойствия. За все пережитое и не пережитое, за все годы, проведенные в ненависти к себе, за все то, что потерял, или думал, что потерял… За всё это он получал ту единственную плату, которую ему послала Вселенная, и у него не было желания пить по глоточку. Он хотел захлебнуться в яростном потоке ненастоящего, сиюминутного блаженства с привкусом смерти и отзвуком боли.
И когда всё закончилось, он испытал самую страшную и блаженную пустоту, какую только можно было себе вообразить.
Вернулась боль, к ней добавилась усталость. Лейст тяжело повалился на бок рядом с Вайной и закрыл глаза, прислушиваясь к гулким ударам собственного сердца.
— Вот и всё, — прошептал он в полузабытьи.
— Нет, — возразила Вайна. — Время еще есть. Расслабься. Быть может, к утру ты умрёшь, позволь мне воздать тебе хоть чем-то.
Он почувствовал её губы на своём теле. Они спускались всё ниже. Лейст вздрогнул, пальцы самопроизвольно вцепились в края матраса. Вайна определенно знала, что делала, и тело отзывалось на её ласку.
В этот раз она была сверху, и всё было так, как хотелось ей. Миллион оттенков смысла слова «вечность». Лейсту казалось, что вот-вот он сойдёт с ума от этой сладостной пытки. Снова и снова его руки поднимались, гладили слегка влажное, разгоряченное тело Вайны и падали обратно, чтобы миг спустя вновь повторить этот путь.