. – Эш качает головой, будто не может в это поверить. –
Сейчас, оглядываясь назад, мы видим эту очевидную ошибку. Но уникальность изучения истории в этой школе заключается в том, что наши Семьи сочли это очевидным уже
тогда и пытались это остановить. Когда обращаешь внимание, понимаешь, что история не линейна. Это паутина связанных событий, и каждая костяшка домино, падая, опрокидывает следующую. Ты учишься предсказывать, вместо того чтобы запоздало реагировать. Это основа всего, что мы делаем в этой школе. Если ты можешь понять,
что кто-либо собирается сделать, причем не в один конкретный момент, но на пять шагов вперед, то сможешь действовать эффективно.
Его энтузиазм так заразителен, что я непроизвольно начинаю кивать. Как близнецы могут так разительно отличаться друг от друга? Он общительный. Лейла – нет. Она фанатично придерживается правил. Эш же, похоже, нарушает их при первой возможности.
– Что касается моей части сделки, я дам тебе основные факты, чтобы тебе было проще избегать неловких ситуаций, – усмехается он.
– Я подумаю об этом, – говорю я, хотя знаю, что вряд ли получу более выгодное предложение.
Не представляю только, что дать ему взамен и как увязать все услышанное сегодня с моей собственной семьей. Они явно не те, кем я их считала.
– Эй, ну, слушай, все могло быть гораздо хуже. Тебя могли подселить к другой девушке, и тебе не выпала бы удача пообщаться со мной, – говорит он, широко улыбаясь.
Не улыбнуться в ответ опять-таки почти невозможно.
– Неужели?
Он наклоняется ко мне.
– Кто еще в этой школе стал бы рассказывать тебе секреты?
– И кто еще стал бы побуждать меня нарушать правила? – говорю я, подражая его игривому тону.
– Кстати, об этом. Нам пора. – Эш соскальзывает со своей ветки на нижнюю, поменьше.
– У тебя неплохо получается, – говорю я, спускаясь к нему. – У меня, конечно, лучше, но и ты ничего.
Эш одобрительно кивает.
– Веди себя вот так. Именно так, и ты здесь выживешь.
Затем он хватается за ветку перед собой и перескакивает на нижнюю. Я повторяю его движения, но держусь только одной рукой.
Он смеется. Я тоже.
– Давай вниз наперегонки? – предлагает он.
Он не успевает договорить, как я уже начинаю движение.
Мы молниеносно достигаем лиан. Я оказываюсь там на долю секунды раньше, чем он. Со злорадством смотрю на него, поскольку говорить так близко к земле никак нельзя.
Эш хватает лиану, на которой я повисла, и дергает ее по направлению к себе. Выставляю руку вперед, чтобы предотвратить столкновение, и упираюсь ладонью ему в грудь. Между прочим, не могу не заметить, что она мускулистая. Чувствую, как под льняной рубашкой колотится его сердце.