Минуту спустя мысли Имре приняли другое направление: «А если Саас сказал правду? Если они на самом деле захватили и держат под замком Нору и ее мужа? Есть ли у меня право предать все, ради чего я жил и боролся всю свою жизнь?» Он уронил голову на руки, «У меня никого не осталось, только Нора. Одиночество, вот что ждет меня в старости. Но что я могу сделать? И что сделают с ней, если я скажу „нет“?»
Саас, довольный услышанным, сказал Миллсу:
— Прекрасно! Он ничего не сказал Роне.
— Пока нет, — отозвался тот. — Зато гораздо больше сказал Рона ему.
— Что ты имеешь в виду?
— Разве ты не понял? — Миллса сердило недомыслие партнера. — Рона начал следствие по делу в сторожке.
— Неужели он что-то пронюхал? — Саас вздрогнул и весь как-то подобрался.
— Очень может быть, — невозмутимо буркнул Миллс. — Надо было вставить адаптер в телефон Имре. Тогда бы мы точно знали, что на уме у этого архангела из контрразведки.
— А если Рона дознается, как все произошло с Додеком на самом деле?
— Не исключено. Не Рона, так кто-нибудь другой. Или ты считаешь их круглыми дураками? Они такие же профессионалы, как и мы.
Саас перепугался не на шутку.
— Этого Рону надо как-то остановить!
— Почему только его, а не всю организацию Варшавского Договора? Дай мне поспать. Что делает Имре?
Саас выглянул в окно.
— Сидит в кресле, закрыв лицо руками.
— Не спускай с него глаз! — приказал Миллс, повернулся на бок, подложил под голову кулак и погрузился в сон. Приемник на тумбочке он оставил включенным.
Воскресное утро было ясным и солнечным.
В кабинете подполковника горел свет, хотя солнечные лучи уже прочертили светлые полосы на стенах домов, на тротуарах и мостовых еще безлюдных улиц.
Салаи лежал на кушетке, прикрыв глаза. В полудреме он прислушивался к словам Кути, говорившего по телефону.
— Записываю! — Голос Кути звучал так свежо и бодро, словно он только что хорошо выспался и выскочил из-под душа. — Всего на учете автомобилей марки «остин» имеется двести семьдесят шесть единиц. Повторяю: двести семьдесят шесть. Кроме того… Не слышу… Говори в трубку…
— А ты не кричи так громко! — взмолился Салаи.
— Пишу дальше! Кроме того, тридцать «остинов» с иностранными номерами находятся на территории страны. Так, понял. Не могли бы вы дать нам место приписки каждой машины? То есть как это зачем? Мы ведем расследование. Да, да, и в воскресенье, как видишь, тоже. К какому сроку? Сегодня к двенадцати дня, не позже. Что? На будущей неделе? Вы в своем уме?! Совершено убийство, ясно? Ага, тогда другое дело. Делайте, я жду. Спасибо, привет.