– Как ты можешь так говорить?! – возмутилась я. – Ребёнок – это подарок Покровителей за искреннюю любовь к мужчине!
– Кому нужна эта клетка?
– Клетка? – удивилась я. – О чём это ты?
– Семья, – выдохнула Сиил. – Это всё равно, что отправиться в Пропасть по своей воле. Я никогда не захотела бы замуж, и оттого очень рада своей участи.
Мы никогда больше не поднимали тему семейной жизни и рождения детей. Но обе знали: однажды наступит роковой день, и я выйду замуж. Я приведу в нашу семью мужчину. Однажды у меня появятся дети. И это разведёт нас окончательно.
Но Сиил не суждено было увидеть моей свадьбы. Сначала роковой день настал для неё. И он оборвал всё.
Накануне мы крупно повздорили. Уже не вспомню, с чего всё началось: кажется, с банального спора, в какой цвет покрасить стены в нашей комнате. Неизвестно, как и почему, но из блохи вырос ужасающий дракон и навис над нами чёрной тенью. Мы сцепились, как два уличных кота в разгар второго сезона. Летели тарелки, платья и всё, что не было приклеено. Падало, разбивалось, складывалось, рассыпалось на кусочки. Но куда страшнее разрушения оказались слова.
– Я ненавижу тебя, Сирилла! – закричала Сиил в разгаре схватки. – И всегда ненавидела! Ты – совершенно никудышная! Ты должна была оказаться на моём месте!
Слова влетели пулей точно в сердце и разорвали его на лоскуты. Меня распирала самая настоящая физическая боль. Одной фразой Сиил разрезала наше общее на две части, наживую. Воспоминания, эмоции, дни радости и печали… И заставила думать: а были ли мы?
К вечеру, правда, конфликт удалось сгладить. Сиил отчаянно просила прощения за свои слова. Я сделала вид, что прощаю, хоть и не могла отпустить обиду до конца. «Ты должна была оказаться на моём месте», – постоянно всплывало в памяти. Лишь представляя себя на месте сестры, я понимала, что Сиил гораздо сильнее и терпимее меня. Я бы взорвалась намного раньше. И мы непременно шли бы порознь.
Следующим утром Сиил надела ожерелье из чёрных агатов, что я подарила ей. Так, словно ничего не случилось. Мы, как ни в чём не бывало, вышли из дома вместе. И шли бок о бок от самого дома. Улицы, как и всегда, пахли камышом и стоячей водой. Так же чирикали птицы. И деревья шумели, как обычно. Но мы обе чувствовали: между нами разорвалась невидимая нить. Мы никогда не станем такими, как прежде. Нас больше нет.
Остановка общественной повозки пустовала. А мы – почти не разговаривали. Вчерашняя тема была под запретом, но раны ещё не зажили, и в голове вертелись болезненные воспоминания. Вот и получалось, что мы не могли сверить наши мысли. Поэтому когда около нас остановился молодой человек на добротной повозке, мы не могли подозревать ничего дурного. Разве что, мужчина выглядел излишне оборванным для такого шикарного транспорта.