– Закройте погреб на все замки и засовы, – добавил дозорный. – Так, словно вас здесь не было.
Разочарование затопило грудь и спёрло дыхание. Мне хотелось видеть ошарашенное лицо Уорта, когда его будут брать. Всё бы отдала, чтобы вкусить сладость его испуга и отчаяния. Меня лишали этой маленькой привилегии. Но я слишком устала, чтобы спорить, и покорно кивнула.
– Встреча будет жаркой, – откомментировал Лукас, потирая руки. – А мне можно остаться?
– Нет, – хором произнесли Линсен и дозорный.
***
Я ждала от Сиил радости и восхищения, но она почти не реагировала ни на моё присутствие, ни на долгожданную свободу. Её отрезала от мира невидимая капсула отчуждения, и это было куда страшнее темницы и долгих лет в заточении. Сиил молчала, когда я скармливала ей припасы Линсена, молчала, когда я укладывала детей спать… Лишь когда я отмывала её в ванной от паутины, грязи и крови, невидимая преграда, разделяющая нас, прорвалась, и Сиил расплакалась.
– Сирилла, – проговорила она, посмотрев на меня, как в детстве. Водяные струйки бежали по её щекам, перемешиваясь со слезами. – Ты и вправду настоящая?
Вместо ответа я поднялась на цыпочки и крепко прижала Сиил к себе. С ужасом ощутила, как пальцы проваливаются между её торчащими рёбрами. Платье моментально пропиталось тёплой водой и забрызгалось мыльной пеной. Острые пальцы Сиил вцепились в мои плечи, не желая отпускать. И тогда я разрыдалась тоже. Выдавливая душу, разламываясь на кусочки, выворачиваясь наизнанку.
Так мы и стояли под душем, намокая до нитки от тёплой воды и слёз. Чистый поток уносил с собой наши печали, страхи и обиды. Прошлое казалось мелочным, будущее – бесконечным. И я готова была сделать всё, чтобы Сиил сполна ощутила его вкус.
Линсен вернулся, когда солнце уже закатилось: растрёпанный и уставший. От него пахло сырым погребом и плесенью. Он по-хозяйски хлопнул дверью, не разуваясь, прошёл на маленькую кухню и сел у окна. Затуманенный и потерянный взгляд вытаращился в синеву ночи.
– Всё закончилось, – доложил он без особого энтузиазма. – Мы поймали его, едва зашёл в погреб. Джейсон под стражей и вряд ли когда-нибудь оттуда выйдет.
– Это ты позвал дозорных? – я осторожно присела рядом. Придвинула ему бокал горячего отвара, но тот даже не повернул головы.
– Нет, – отозвался он. – Это мой отец. Он сознался во всём и выдал Джейсона. Теперь ему дорога туда же.
– Мудрое решение, – отметила я. – Значит, он всё-таки тебя любит.
– Знаешь, что самое страшное, Сирилла? – Линсен приподнял бровь и невесело усмехнулся. – Что я тоже его люблю. Постоянно вспоминаю его кулаки, но люблю.