– Ты же любишь его, Сирилла! – сказала Сиил неожиданно громко. – Он пришёл к тебе неспроста. Иди к нему.
Сняв с себя пальто, Сиил набросила его на мои плечи. Заботливо застегнула пуговицы, поправила локон, выбившийся из высокой причёски. И улыбнулась. С теплом, с искренней и безусловной любовью, на которую способен только самый близкий человек. Именно так улыбалась наша мать.
– Скорее, – добавила она, склонившись к моему уху.
Всунув ноги в сапожки, я хлопнула дверью и выбежала в холод. Снаружи пахло сыростью и плодоносящими грибницами. Сквер перед домом, выстланный цветными листьями, казался бесконечным. В голове вертелась одна мысль: вдруг он уехал, так и не дождавшись?! Я летела вперёд, не разбирая дороги. Продиралась сквозь кусты, спотыкалась на камушках, петляла, задыхалась, но не сдавалась. Я умерила бег лишь когда обогнула дом и вышла на тротуар.
Перед повозкой я нарочито замедлила шаг. Процокала каблуками по мостовой, как светская госпожа, поглубже вдохнула и смело потянула деревянную дверцу на себя.
– Сможете меня подвезти? – игриво проговорила я, опускаясь на знакомую скамью.
Возница обернулся через плечо. Блеснул жёлтыми глазами и улыбнулся на один бок. Его взгляд согревал, как костёр в разгар холодной ночи. Как отголоски хмельного, теплотой бегущие по венам.
– Куда вам? – знакомые губы шевельнулись.
Никогда ещё волнение не накрывало меня так сильно. От недостатка воздуха засаднило в горле. Прохладный ветерок внезапно показался острым и колким. Сердце готово было проломить рёбра и выскочить из груди.
– До гостиницы «Чёрная гвоздика», – отчеканила я. Слова крошились на языке.
– С удовольствием, госпожа, – помедлив, отозвался возница и щёлкнул поводьями.
Листья зашептались под колёсами. Мелкие камушки, отскакивая, полетели на обочину. Ветер, налетев мощным порывом, потащил за повозкой уличный мусор. Розовые стены домика отдалялись, теряясь в пёстром ворохе деревьев.
Проколесив по проулку, повозка вырулила на узкую колею заросшего парка. Разогнала стайку жирных голубей и углубилась в цветную чащу. Небо закрыли акварельные пятна лысеющих крон. Позолоченные локоны берёз свешивались так низко, что почти ударяли по лицу.
– Сирилла, – произнесла я громко. – Меня зовут Сирилла.
Поводья громко щёлкнули, и колесница неожиданно остановилась. Меня тряхнуло и бросило вперёд. Едва успела вцепиться в край лавки, чтобы не свалиться. Краем глаза заметила, что возница спускается со своего места и направляется ко мне.
Скрипнула дверь. Застонали ступеньки. Краски вокруг внезапно сделались ярче и сочнее, а воздух пропитался ароматом мелиссы и пряными нотами лаванды. Когда он опустился рядом со мной, повозка качнулась и запружинила.