Корабельный мозг, хоть и работал крайне медленно, сообщил, что в крейсер врезался неопознанный объект вышедший из броска в непосредственной близости от обшивки.
— Вот тебе и теория вероятности, — грустно усмехнулся Андрей, из курса пилотирования прекрасно помнивший невозможность подобного события.
— Какой у нас курс? — спросил Он на удачу, вдруг неполадки не затронули систему голосовой связи с корабельным мозгом.
На курсовом экране появилась кривая линия, обозначающая курс.
— За время прошедшее с момента столкновения, курс изменился на семнадцать градусов. Коррекция невозможна, повреждены цепи управления маневровыми двигателями. Манёвр с применением ходовых двигателей нецелесообразен, так как вызовет дальнейшее разрушение корпуса. До броска осталось семьдесят минут, — речитативом сообщил бесстрастный голос.
— Точка выхода известна?
— Данных о точке выхода не имею, — ответил корабельный мозг.
Андрей ожидал подобного ответа, понимая, что значит отклонение в семнадцать градусов на расстоянии пятисот парсеков.
— Неопознанный объект уничтожен? — поинтересовался Он.
— Нет. По данным телеметрии неопознанный объект находится на ярусе маневровых двигателей.
Андрей посмотрел на экраны внешнего обзора, чувствовалась близость броска. Звёзды смазались в бесформенные кляксы, а чернота пространства окрасилась в миллионы красок.
Откинувшись на спинку, Он задумался: "Наверное, подобная смерть — рок моего рода".
Андрей был сиротой, его родители не вернулись из экспедиции к ядру галактики. Когда они улетали на орбитальный космодром, ему было десять лет. До сих пор он ясно видел своих родителей идущими по плитам перевалочной базы к орбитальному челноку. На трапе мама остановилась и помахала рукой, словно предчувствуя свою гибель, она улыбнулась и послала воздушный поцелуй.
Гибель родителей не повлияла на желание Андрея стать пилотом. Теперь, по прошествии пятнадцати лет, он повторил судьбу своих родителей и сгинул в бесконечном космосе. Правда, его бывшая жена ушла от него ещё две экспедиции назад.
Тогда он прилетел на Кватру усталый, но страшно довольный. Ведь его назначили третьим пилотом на "Янтарь" к самому Ветсону — легенде звёздных разведчиков. На столе лежала записка от Энни: "Прости, я так больше не могу. Тебя слишком долго не бывает дома". Забрав трёхлетнюю Кристу, она улетела на внутренние планеты сообщества, о маршруте Энни ему сообщил знакомый таможенник на орбитальном космодроме, куда он прилетел в надежде догнать свою жену и дочь.
Андрей посмотрел на таймер. "Через четверть часа меня не станет" — подумал он, прекрасно сознавая предел ресурсов крейсера. "Янтарь" давно преодолел все мыслимые нормы живучести, и бросок окончательно его разрушит.