Для себя открывала множество новых понятий и нюансов и всё отчётливее понимала, что Тотошка совсем не У-двасик, что самолёт гораздо более строгий в
эксплуатации, но при этом со множеством удивительных достоинств и свойств. К примеру. Даже не верилось в написанное, что при скорости ветра тринадцать метров в
секунду, это чуть больше сорока километров в час, самолёт может садиться без посадочной скорости, то есть зависая над одним местом, фактически парашютируя. Вообще,
мизерные показатели пробега и разбега и посадочная скорость всего в пятьдесят километров в час впечатляли. Хоть и У-двасик не был скоростным метеором, но до такого ему
было очень далеко. Ещё в процессе перевода выяснилось, что самолёт является доработанной подарочной версией модификации Ц-2 с двигателем Аргус- Ас-10-Ц5 мощностью
двести семьдесят лошадиных сил и с увеличенными протектированными баками в центроплане по сто пятьдесят литров каждый. А при необходимости может устанавливаться
дополнительный мягкий топливный бак.**
Кроме этого имелись подробные инструкции по регламентным работам, которые Алексей предложил не переводить, но понимания с моей стороны не встретил, тем
более, что после регламентных работ оказался и раздел по регулировкам и устранению многих возможных неисправностей. Мне же был интересен раздел с предполётным
осмотром. А ещё я порадовалась подробному описанию всех приборов и оценке их показаний. Особенно порадовало, что немцы пользуются привычной метрической системой и
скорость не в узлах, а высота не футах, о чём мне рассказал переводчик. Описав маету с Лендлизовскими английскими и американскими самолётами, где ещё нужно обязательно
уточнять, в каких именно милях рассчитана скорость, ведь миль у них целых три варианта. В общем, мне предстояло познакомиться с работой предкрылков, триммеров,
закрылков и с тем, как в посадочном режиме элероны работают вместе с закрылками. Ужасно интересно и немного страшно...
Перевод толстой книги занял больше недели, но когда я привезла итог этой работы, Панкратов её оценил по достоинству. А я в свою очередь не узнала
Тотошку, который уже избавился от пауков свастик, крестов и чёрной зверюги, и приобрёл уже привычный нам камуфляж из треугольников, хотя техник с грустью заметил, что
уже зима на носу и скоро придётся всю эту красоту перекрашивать в белый цвет. Кроме прочего не стали красить в голубой цвет низ крыльев и брюхо фюзеляжа, потому, что
при взгляде снизу голубой на фоне светлого неба всё равно не виден, а вот при виражах очень демаскирует при взгляде с высоты. Немного удивили большого размера звёзды
на крыльях, хвосте и фюзеляже, с широким белым кантом, но объяснение показалось вполне разумным, чтобы их было лучше видно, ведь силуэт самолёта необычный. Я ведь не
хочу попасть под огонь своих зениток и истребителей. Как позже выяснилось, это не всегда помогает, но неизвестно, сколько раз это помогло, и я не узнала, что не было
дружественных обстрелов.