Впрягли меня на всю катушку, но я не против, и если обычно у нас один вылет в день, который расписан с утра, то эти дни после прилёта с Красильниковым
меня вполне мог ждать посыльный с пакетом, или даже дважды я летела с фельдегерем. Ужасно нервный оказался первый лейтенант, весь полёт сидел с пистолетом в руке и
какой-то торбой, но мне особенно не понравилось, что из этой торбы выходили провода, которые он сжимал в кулаке. Едва удалось его уговорить пристегнуться, Бог его
знает, что у него там за система, может, она устроена так, что её не нужно дёргать, а достаточно руку разжать. Вот сделаю резкий манёвр, а он, чтобы не упасть руку
дёрнет и эта система у него сработает, ну, меня в лес с такими шутками. Если бы не спокойные доводы Панкратова, может, и не удалось бы его уговорить пристегнуться. Но
полёт вышел нервный, наверно даже более нервный, чем если бы нас немцы по всему небу гоняли. Как выяснилось, это специфика этого конкретного лейтенанта, который после
выполнения задачи всю обратную дорогу спокойно продрых за моей спиной, так хотелось его встряхнуть и разбудить, едва удержалась от такого детсадовского поведения. В
другой раз со мной летел другой фельдегерь, гораздо старше и спокойный как спящая черепаха. Хотя, мне почему-то кажется, что этот почти спящий на ходу старлей куда
опаснее и профессиональнее предыдущего, который весь на адреналин исходил. Этот тоже вёз какую-то заминированную штуку вроде портфеля, который у него кажется
наручником был к руке пристёгнут, и тоже какие-то провода были, но он ни разу ствол не достал и все мои рекомендации выполнял без споров, спокойно и чётко. Да и
вообще, легко с ним было лететь. Оба полёта, к счастью, прошли без проблем и эксцессов. Кстати, оба эти вылета считаются боевыми, вот так! Наверно это компенсация
лётчику за нервотрёпку от очень нервных фельдегерей, как мне в первый раз достался. Шучу, как вы понимаете...
*- Самая настоящая правда, Шторьх за исключением некоторых дюралевых и железных деталей такой же фанерный, дойч-фанер, если хотите.
5-е ноября
Вообще, в последние недели явное шевеление по всему фронту, хоть никто ничего не говорит, но возбуждение и ожидание буквально пропитывает всё вокруг.
Из солдатского телеграфа следует, что к новому году будет прорыв Блокады Ленинграда и фронт двинется вперёд. А уж, что творится у нас в отделе и во всём штабе, я
рассказывать не буду, бардак с наводнением перед детским утренником. Но мы, кто не допущен к секретам, ходим молчком и не суёмся в то, что нас не касается. Это правило
службы, и написано оно уже давно и чьей-то кровью, и чтобы не было новой, нужно его соблюдать. Я только немного в ужасе, от понимания, что если за два месяца до начала
наступления уже такая беготня и напряжение, что же будет, когда наступление начнётся? На всякий случай подошла к Сергею Николаевичу, уточнить его слова по поводу
пятого ноября, дескать, будет ли возможность и нужно ли? На что он сначала не понял вопроса, а после моего уточнения сообразил, о чём речь, поблагодарил за
напоминание, тут же вызвал Митрича, и нам обоим поручил организацию вечера, о котором в запарке едва не забыл. Митрич для порядка побурчал на меня, что лезть с
инициативой к командованию могут только такие молодые и глупые чижики, но, уже зная его достаточно хорошо, я видела, что на самом деле он очень доволен...