— Теперь куда? — спросил Сашка.
— Выходи на воздух, — сказал Рем.
Сашка толкнул тяжелую дверь и вышел на внутреннюю площадь.
— Ну? — нетерпеливо спросил он.
Рем раскинул руки в стороны. Он молчал. Он улыбался. Сашка окинул взглядом окружающее пространство двора: то же здание-колодец, несколько автомобилей, та же площадь цвета слоновой кости…
— Боже, нет! — Сашка попятился и побледнел.
— Мы мостим ими площади и дороги, — спокойно сказал Рем и скрестил руки на груди. — Перерабатываем человеческие останки в костную муку, смешиваем с отвердителем, который получаем вытяжкой из этих же костей, и покрываем этим составом значимые места. Закрытые военные базы, правительственные дороги, эту площадь.
— Ты шутишь! — Сашка цеплялся за последнюю соломинку. — Твои бугаи мне сказали, что это гранит!
Он вспомнил, что так и не спросил у Рема, о чём говорил тогда один из охранников.
— Ну да, гранит. Только с двумя «н» — граннит, — Рем улыбнулся. — Название этому составу придумал альдебаранский химик, который разработал рецептуру смеси по нашей просьбе. Его, правда, потом расстреляли из чувства благодарности, но название, как ни странно, прижилось. Это от Granny — бабушка-старушка на межгалактическом языке. В основном мы закатываем в асфальт пенсионеров, поступивших в «Вечный рай» сразу по прибытию… ну, чаще всего, — добавил Рем и прищурился. — Материал, кстати, получается крепче камня. На века!
Сашка, осторожно переступая, поднялся с пространства белого ужаса на ступени подъезда. Они были из привычного мрамора. Он очень на это надеялся. Сашка посмотрел вокруг и вздрогнул. Ему казалось, что он никогда не сможет теперь наступить туда. Так и сдохнет у подъезда!
— Здравствуй, бабушка, — вспомнив, прошептал он.
— Да! Здравствуй, бабушка, — кивнул Рем. — Уровень цивилизованности государства определяется по его отношению к пенсионерам, — Рем назидательно поднял палец вверх. — Будь всегда вежлив, когда встречаешься с пожилыми людьми, даже если это не твои родственники.
— А всё остальное, — Сашку пронзила ужасная догадка, но он боялся произнести её вслух. — То, что остаётся после костей…
— Ты же получил презент, — пожал плечами Рем. — Мы назвали это старинным словом «Тушёнка». Тебе разве не понравилось?