Заслышав треск кустов за спиной, оно обернулось – и Богдан увидел мерзкую сморщенную харю, похожую на печеное яблоко. И среди этих морщин горели красным пламенем два глаза, полные такой немыслимой ярости и энергии, что сталкер вдруг почувствовал, как у него подкашиваются ноги, словно по ним бревном ударили.
Богдан не удержался и рухнул на колени, краем глаза отметив, что то же самое произошло с Заммером и Протоном, которые стояли рядом. Вот ведь паскудство какое! Причем не себя жалко – тот, кто собрался в Зону, должен понимать, что с высокой вероятностью останется здесь навеки. Просто в своих лапищах тварь держала девочку лет восьми-десяти с грязными, но всё равно красивыми пепельными волосами. Ребенок был без сознания, а из ее прокушенной шеи текла тонкая струйка крови.
– Вот же мразь, – простонал Протон.
Похоже, тварь услышала ученого – и рассмеялась, показав длинные окровавленные зубы.
И ударила.
Это выглядело как короткая вспышка в глазах мутанта, от которой Протон вскрикнул, схватился за живот и упал на серую траву.
– Вот, значит, как помереть придется, – тихо сказал Богдан, когда тварь перевела взгляд на него. – Обидно. Ну, давай, паскуда.
Мутант ухмыльнулся, и Богдан увидел, как в его глазах стремительно разгорается новый огонь, такой же, как тот, что пару мгновений назад убил Протона.
И тут позади Богдана грянул выстрел.
Мутант дернулся. Между его широко посаженных глаз появилось небольшое черное отверстие – которое, впрочем, особого дискомфорта твари не доставило. Разве что сверкающие глаза слегка потускнели, став при этом другими. Нежно-синими, цвета чистого неба в погожий летний день.
И тут Богдан увидел, как скорчившееся тело Протона поднялось в воздух – и резко, словно брошенное невидимой рукой, полетело за спину сталкера.
Обернувшись, Богдан увидел, как, сбитая с ног телом ученого, на траву падает старший лейтенант Воронова, а ее снайперская винтовка отлетает в сторону. Но при этом сталкер почувствовал, что в его онемевшие ноги вновь вернулась чувствительность. Шанс? Вряд ли. Тварь, похоже, умеет не только парализовывать взглядом, но и швырять им предметы. Поэтому бросаться на него глупо и бессмысленно. Но не лежать же на этой лужайке, ожидая, пока кровопийца доберется и до его шеи.
Из положения на коленях Богдан кувыркнулся, одновременно вставая на ноги и выдергивая из висящих на поясе ножен свой лагерный нож. Надо же, а он и не знал, что так умеет! Но, как бы там ни было, всяко лучше умереть в бою, чем покорно подставлять артерию под клыки мутанта… для которого рывок Богдана не остался незамеченным.