На этой неделе освобождается мой товарищ, который вычеркнул восемь лет своей жизни, за три месяца отрастил волосы, страшно волнуется, все гладит и гладит брюки, то похлопывает себя по бокам, без конца стрижет ногти и ходит, руками так сильно размахивает, словно у него вырастают крылья!
Алтан Гэрэл!
Я давно выжег на березовой доске Ваш портрет из Строительной газеты и бравого Олимпийского Мишку и посылаю Вам как знак благодарности за письма, за все доброе. Мой товарищ отправит бандеролью из г. Электросталь Московской области, откуда родом. А я для всей полноты летнего бытия читаю и перечитываю лирические стихи калмыцкого поэта Давида Кугультинова в библиотечке «Огонька», почти выучил очень понравившийся мне стих — «Лишь о тебе в безмолвии, впотьмах…» — прочитайте обязательно!
До скорейшей встречи! Одевайся теплее. Мелентий
Глава четвертая. ИЮЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
Если мы приветствуем только тех, кто нас приветствует, то какая нам награда?
Евангелие
Ура, ура! Встает некий оригинал Алтан Гэрэл, откормленная молозивом степных овец, бросила четверых младших сестер и братьев на произвол злой мачехи-слезокормилицы и приехала в столичное общежитие работать по лимиту среди бездарных швалей Безматерных — Хватаймух! Будет писать Июльский Дневник, чтобы обогатить мировую печать описанием ливневых протечек и фекальных масс в подвале общежития. Землячка Очирка обозвала мои сапоги-обновы говнодавами!.. М-да, тут на всякое чихание не наздравствуешься, надо говно разгребать. Столица пыхтит-кряхтит, пучит живот, авралит.
У меня в жизни не было случая, чтобы я бросила киношный билет мимо урны. И не брошу до тех пор, пока руки не отсохнут, пусть мусорные свалки достигнут самого Солнца и загорятся от его лучей.
Рамиз Манафов
Самый содержательный человек в нашем общежитии — это следователь Рамиз Манафов, вечным метеором летит куда-то за столичными жуликами. «Для лихой собаки — семь верст не крюк».
Мой скоростной сосед дает мне читать юридические шедевры типа «100 лет криминалистики», «Франсуа Видок» и «Тайны Парижа». Рамиз — вот кто знает тайны московской мафии? О господи! Что же со мною будет в неравной схватке со свинцовым стандартом столичного бытия?!
До переписки с убийцею я никогда не обращала особого внимания на соседа, хотя у него интересная работа. Рамиз — азербайджанец, выпускник Волгоградского юридического института. Ему двадцать восемь лет, холостой, невеста ждет его на родине, Отца у него не было, росли три брата у матери, а мать — уборщица. Рамиз занимает однокомнатную квартиру без ордера, устроил его здесь Суетников из Управления жилищно-коммунального хозяйства Главка. Неужели и следователи работают в Москве по лимиту??? Эта временная квартира у него совершенно пустая, так как комендант следователю не выдает ни мебели, ни белья. Книги у него валяются повсюду, на окне, на полу, на холодильнике, где внутри пусто, Рамиз постоянно пьет кофе, у него кроме кофейного прибора нет и посуды. Книг у него очень много, собирает серию «Пламенные революционеры», любит поэзию и между делом учит английский, читая сонеты Шекспира в подлиннике. Мне же он сует «Записки следователя» Льва Шейнина, как воспитателю преступника, хотя следователь против моей безрассудной переписки. Всегда до пояса раздетый, он при мне хватает свои пудовые гири с пола или эспандер и нарочно с рвением начинает играть белыми бицепсами. Загорать же ему некогда. Свой спортивно-гончий образ жизни аскет подогревает одним горячим кофе. Завидую я только тому, что он сонеты Шекспира читает в подлиннике и готов до смерти совершенствоваться! Перечитывает «Витязь в тигровой шкуре» Шота Руставели — это любимая книга моего соседа.