— Я тебя убью! — кричал разъяренный тип ей вослед.
— Алта, ну ты встречала такое, чтобы убивали девушку за то, что она не хочет выходить замуж за мерзавца?!
— Нет. Но он же тебя не убил! — у меня вырвался даже смешок.
Спасибо ему. Но ты представляешь, что он сделал? Он поднял всех против меня — и меня уволили с работы!!!
— За что же уволили?
— Плюнула в очи, влепила в морду! Я с этим институтом полгода судилась и ничего не добилась! Ужас! Что только на меня не собирали, что я — дочь подсудимого, вела себя недостойно, опаздывала на работу, красилась, смеялась! Что я — неудачница, которая лезет в певицы! О, господи! — Шагинэ закатывает жгучие черные глаза и обессиленно запрокидывает голову в потолок.
— На меня смотрели, как на ненормальную. Я не смогла во всем Ереване нанять адвоката! Дело дошло до Верховного суда Армении, где ответчик института, юрист, выступил, что «лаборантка неисправимо противопоставляла себя всему коллективу института», что у них на эту должность принята сейчас самая достойная из одиннадцати кандидатур, что институт в конце концов сам имеет право объявить конкурс и выбрать себе лучшую из них!
— Которая не будет плеваться и царапаться, а выйдет замуж за любого нахала! — продолжила я, и мы обе покатились со смеху.
— А начал этот тип так: «Шаганэ, ты моя Шаганэ, выходи за меня замуж и будешь как царица Тамара жить! Сервиз и все такое будем доставать из Парижа-Лондона!»
— Шогик, а Шогик, давай я тебя познакомлю с Рамизом Манафовым! Случись что, следователь тебя защитит!
— От матери Дмитрия? Ой, начнет как димкать — все пересолишь…
— От Ширшихи и похабной Акулаблатовой, если начнут тебя выселять из общаги.
— А у Рамиза есть слух? — задает Шагинэ свой главный вопрос.
Она приготовила из фасоли и зелени блюдо — лобио, чудо обжорства у нас, уплетаем, даже замолкли, боясь проглотить языки.
— Шогик, а Шогик, а ты бы спела перед заключенными? — вырвался нечаянный вопрос. Армянка опаляет меня жгучими лучами черных очей.
— Алтан, окстись, разве Эдит Пиаф выбирала слушателей?
— Шаганэ, ты моя Шаганэ,
Потому что я с севера, что ли?
Сегодня к Шогик приходил в общагу ее ненаглядный Дмитрий Маминский, а я была на семинаре воспитателей в МГСПС, жаль, так и не удалось увидеть холеного маменькина сынка. Но Шогик цветет! Гляди-ко, припозднившийся жених принес ей перепелиные яйца, маленькие, пестрые в бумажных коробочках в микроклеточках. Я, благодаря «резиновому женишку», впервые в жизни отведала эти нежные яйки.
Шаганэ, ты моя Шаганэ,
Голос — жидким серебром,
А перед судьбою беззащитна,