Изабель опустила взгляд на руки, которые лежали на коленях, изучая соединенные пальцы, когда она почувствовала, что что-то сжалось в ее груди.
Его голос резонировал от мрачных воспоминаний.
— Койоты были созданы, чтобы убивать своих двоюродных братьев, — продолжил он. — Кошек и волков, мы должны были быть их тюремщиками. Наша генетика была тщательно подобрана, чтобы позволить нам лгать, обманывать, пытать и не знать угрызений совести или вины.
Она снова подняла свой взгляд. Его лицо было высеченным из мрамора, дикарь с высокими скулами, острой угловатой челюстью. Он мог быть воином из прошлого, а не созданием технологий и зла.
— Ты пытаешь что-то мне сказать, Мэлакай? — спросила она.
Его губы искривились от смеха.
— Я искал тебя, кажется вечность, Изабель. В тот вечер, когда твой взгляд прошелся по мне в баре, клянусь, что почувствовал тебя в своей душе. Ты это почувствовала? Почувствовала что-то движущееся внутри тебя, то чему не могла дать объяснения? Что-то, от чего тебе в первую очередь хотелось бежать?
Она нервно облизнула губы.
— Да, — Изабель не собиралась лгать ему. — Я бы не была здесь, если бы побежала.
— И если бы ты тогда могла, представить то, что было ранее в постели, ты бы все равно побежала ко мне, а не от меня?
— Думаешь, я нахожу это противным? — спросила она с любопытством. — Мэлакай, я умоляла, царапалась и просила. Это не признаки отвращения.
— Также они не являются признаками признания, — отметил он.
Она только покачала головой, когда оглядывала комнату и пыталась понять, что чувствовала.
— Я понимаю, что ты чувствовал, — наконец сказала девушка, возвращаясь к нему. — Мне показалось, что я знаю тебя вечность, с секунды, как встретила тебя. Как будто могу познакомить тебя со своей семьей и моим миром, и вместо того, чтобы потеряться в сумасшествии, ты преодолел это.
Что не случалось ранее. Большинство ее заинтересованных друзей-мужчин кричали, когда они знакомились с ее семьей, увидев сумасшествие.
— Но? — его губы снова искривились, этот маленький намек на усмешку и высокомерие делал его настолько сексуальным.
— Я не говорила, но, — она вздохнула. — Не знаю, Мэлакай. Я не представляла, это событие, — она махнула рукой на кровать, указывая на «спаривание», которое произошло. — Не знаю, чего ты хочешь от меня, или чего я должна хотеть от тебя. Породы, как говорят, не имеют долгосрочных отношений, поэтому я действительно не думала об этом утром.
Он заворчал на это.
— Ты лжешь, даже себе, — сказал он ей. — Я видел это в твоих глазах, Изабель. Когда наступило утро, ты не хотела, чтобы я уходил больше, чем я мог бы подняться и оставитьтебя.